БУДДИЗМ
Самый большой страх - отпустить себя.
Не потому, что это трудно сделать, а потому, что в приобретенном разуме нет ни малейшего предположения, что это возможно. В человеке заложено стремление держаться. За эту дорогую жизнь, за других, за тело и ум. Человек должен сознательно научиться отпускать. Научившись этому, человек должен культивировать огромное количество энергии, которая не зависит ни от чего в мире.
Страх отпускания, таким образом, является самым сильным, потому что, столкнувшись с субъективной нищетой, то есть потерей приобретенного ума, неосведомленный субъект не имеет ни убежища, ни внутреннего энергетического ресурса: он буквально раздавлен на месте всепоглощающей пустотой. Ужас тогда необъясним.
Однако, наделенный развитым прибежищем непоколебимой внимательности и внутренней подпитки, которая не требует ни этой дорогой жизни, ни дорогих других, ни этого самого тела и ума, человек неторопливо откидывается на спинку кресла и отпускает себя. Тогда наступает изысканное блаженство.
Другими словами, отпускание натыкается на тягу к существованию/несуществованию, которая является базовой основой человеческого ума, сформированной рождением, приобретением языка через других людей и необходимостью выживания на этой планете. Таким образом, одновременно возникает страх потерять приобретенную обусловленность.
Постепенное обучение в отношении несущественности ментально-физических явлений (випассана) приводит к ослаблению хватки приобретенной субъективности.
Страх, таким образом, уменьшается. Отпускание больше не наталкивается на ужас, обиду и агрессивную борьбу с потерей того, что мы считаем собой, потому что мы понимаем, что не являемся этим.
Пусть все живые существа найдут благое!
Страх отпускания, таким образом, является самым сильным, потому что, столкнувшись с субъективной нищетой, то есть потерей приобретенного ума, неосведомленный субъект не имеет ни убежища, ни внутреннего энергетического ресурса: он буквально раздавлен на месте всепоглощающей пустотой. Ужас тогда необъясним.
Однако, наделенный развитым прибежищем непоколебимой внимательности и внутренней подпитки, которая не требует ни этой дорогой жизни, ни дорогих других, ни этого самого тела и ума, человек неторопливо откидывается на спинку кресла и отпускает себя. Тогда наступает изысканное блаженство.
Другими словами, отпускание натыкается на тягу к существованию/несуществованию, которая является базовой основой человеческого ума, сформированной рождением, приобретением языка через других людей и необходимостью выживания на этой планете. Таким образом, одновременно возникает страх потерять приобретенную обусловленность.
Постепенное обучение в отношении несущественности ментально-физических явлений (випассана) приводит к ослаблению хватки приобретенной субъективности.
Страх, таким образом, уменьшается. Отпускание больше не наталкивается на ужас, обиду и агрессивную борьбу с потерей того, что мы считаем собой, потому что мы понимаем, что не являемся этим.
Пусть все живые существа найдут благое!
| Воплощение боли Травматический опыт - это боль, которую невозможно терпеть в момент ее возникновения. Не выдержав, разум отделяется от тела и устремляется в неизвестность, лишаясь убежища. В глубокой терапевтической работе или в медитации практикующий неизбежно сталкивается с ядром травмы, то есть с моментом развоплощения, который воспринимается как невыносимый. Именно здесь, удерживая пространство, либо благодаря умелому присутствию другого, либо благодаря своему непрерывному осознаванию, можно привести ум в тело и закрепить его там с помощью дыхания. Однако этот процесс может быть бесконечным, ведь пока есть кто-то, кому можно причинить боль, болезненные переживания не прекратятся. Таким образом, невозможно "исцелить себя" от травмы. Травма исчерпывается именно исследованием и отказом от "себя". Как субъект может это сделать? Различая Воображаемое Тело, Символическую Идентичность и Реальное Присутствие. При столкновении с болезненными ощущениями во время медитации реакция Воображаемого Тела - сменить позу, реакция Символической Идентичности - избежать болезненной темы, в результате чего Реальное Присутствие оказывается погребенным под двумя предыдущими. Тренируя выносливость, человек обнаруживает, что желание изменить позу - не более чем желание. Осознав пустоту скользящих мыслей, человек спокойно фиксирует взгляд на всем, что возникает. Придерживаясь этого процесса достаточно долго, человек (заново) обнаруживает свое Реальное Присутствие: элементальные движения земли, воды, воздуха и огня, которые есть не что иное, как твердость, вязкость, вертикальность и температура материальных основ тела. Однако, прежде чем зайти так далеко, человек, как правило, придерживается и демонстративно цепляется за Воображаемое Тело. Это тело, которое каждый из нас скопировал с (материнского) другого. Точнее, это чувство объединяющей тотальности, которое идентификация с образом (материнского) другого дала нам в период младенчества. До того как произошла эта идентификация, мы были ничем иным, как нагромождением разобщенных интенсивностей между четырьмя элементальными движениями, управляемыми либидо. Сбитые с толку этим хаосом, неспособные пока осознанно различать, что есть что в этой трясине, мы нашли свое первое убежище в образе (материнского) другого, в его ласке и объятиях, в ее теле, которое казалось нам способным и сильным. Как таковые, мы укрылись в иллюзорном или Воображаемом Теле. На основе Воображаемого Тела возникла Символическая Идентичность через овладение языком и идеологической абсорбцией-отталкиванием, при которой идеи и качества, совместимые с соматосенсорной плеядой Воображаемого Тела, принимались на веру, а несовместимые выбрасывались в поле Другого. Затем этот процесс обогащался через образование и освоение культурных норм, то есть через приобретение многочисленных слоев сложной символической идентичности и различных знаний. И все же, каким бы изощренным ни был идеологический узел "самости", он является лишь продолжением базовой иллюзии тотальности, которая была постигнута ранее на уровне эго. |
Отсюда следует, что любой терапевтический процесс, направленный на восстановление целостности, тотальности или полного потенциала человека, есть не что иное, как процесс укрепления базовой иллюзии, как таковой, это процесс усиления и кристаллизации эго.
В то время как такой процесс является целью лечения субъекта психоза, для которого тотальность эго - это все, что есть, для обычных невротиков следует противоположный процесс: деконструкция эго.
Статуя боддхисатвы, подвергающегося жесточайшим аскезам, изображенная выше, иллюстрирует, насколько тяжелым и тщательным может быть этот процесс. А именно, отказ от прибежища в иллюзорной совокупности Воображаемого Тела и встреча с элементальными движениями, как они есть, в этом "теле длиной в сажень" до степени отказа от идентификации даже с этими элементальными движениями равносильны полному освобождению от страданий.
Нет необходимости указывать, какая степень боли здесь возникает: любой глубоко практикующий медитацию знает это сам. Способность к мудрости, которой можно здесь обучиться, заключается в том, насколько быстро медитирующий может отказаться от самоотождествления в момент возникновения боли. Этот навык, конечно, выходит за рамки любой знакомой мне терапии, и к нему не стоит относиться легкомысленно. Но вступать на неизведанную территорию отсутствия себя нужно неуклонно, с уважением, безжалостностью, смелостью и... нежностью, когда это необходимо ;)
Пусть все будут свободны от страданий!
В этом случае необходимо:
- освободить травмирующий смысл, поговорив с кем-то, кому можно доверять;
- освободить тело от шока с помощью спонтанного энергетического движения (конвульсивные движения, дрожь, скручивание, сгибание, прострации, танец и т. д.);
- сопоставить энергетическое тело и физическое тело с помощью древних благородных традиций воплощения, таких как йога-асана, форма боевого искусства или танца, практикуемых в вашей традиции;
- установить осознанность, непоколебимо обоснованную в теле, то есть научиться сидеть совершенно неподвижно.
Нельзя употреблять никакие наркотики/интоксиканты, помимо предписанных доктором, так как они отяготят и без того разрушенное тело-разум и приведут к дальнейшему истощению энергии и эссенции.
Отсюда можно попытаться приступить к процессу прощения.
- освободить травмирующий смысл, поговорив с кем-то, кому можно доверять;
- освободить тело от шока с помощью спонтанного энергетического движения (конвульсивные движения, дрожь, скручивание, сгибание, прострации, танец и т. д.);
- сопоставить энергетическое тело и физическое тело с помощью древних благородных традиций воплощения, таких как йога-асана, форма боевого искусства или танца, практикуемых в вашей традиции;
- установить осознанность, непоколебимо обоснованную в теле, то есть научиться сидеть совершенно неподвижно.
Нельзя употреблять никакие наркотики/интоксиканты, помимо предписанных доктором, так как они отяготят и без того разрушенное тело-разум и приведут к дальнейшему истощению энергии и эссенции.
Отсюда можно попытаться приступить к процессу прощения.
Переработка травмы
При получении травмы, помимо разговорной терапии, необходимо сознательно погрузиться в тело.
Почему это так?
Потому что никакие разговоры не смогут восстановить энергию и эссенцию, которые уменьшились и истощились в результате травматического шока.
Разговоры нужны только для того, чтобы вытеснить из ума травмирующие означающие элементы (signifiers). Если говорить о травматическом опыте больше, чем нужно, это приведет к дальнейшему истощению энергии и эссенции, поскольку сильные эмоции и образы, порожденные концептуализацией, будут исчерпывать субстанцию тела.
Восстановить здоровье можно не путем полного и окончательного "примирения" с насилием и болью, навязанными другим через создание смысла. Восстановить здоровье можно, лишь избавив разум от разрастания смыслов, связанных с негативностью травматического опыта.
Сарнат, Варанаси, Индия - место первой проповеди Будды
Выгравированная станза:
“Он издевался надо мной, б
ил меня, одолел меня, ограбил меня”. Те, кто вынашивает подобные мысли, не теряют своей ненависти.
Выгравированная станза:
“Он издевался надо мной, б
ил меня, одолел меня, ограбил меня”. Те, кто вынашивает подобные мысли, не теряют своей ненависти.
Природа Чувственности
Жажда чувственности порождает недоброжелательность, а та - беспокойство и угрызения совести, которые порождают вялость и сонливость, застилающие восприятие сомнениями. Весь мир охвачен жаждой чувственности, поэтому его называют Кама-лока - царство чувственности.
Все начинается с простой привязанности ребенка к тому кто о нем заботится, которая порождает эго: иллюзорное чувство целостности, основанное на чувственной видимости благополучия. Это чувство благополучия строится через включение стимулов, вызывающих приятные ощущения, и вытеснение стимулов, вызывающих неприятные ощущения. Зеркальное отражение, образ своего тела, затем отождествляется с множеством приятных ощущений, которые были пережиты и восприняты как источник наслаждения, благодаря чему поддерживается непрерывное исторгание беспокоящих феноменов - дуккха-ведана (неприятных чувств).
Все начинается с простой привязанности ребенка к тому кто о нем заботится, которая порождает эго: иллюзорное чувство целостности, основанное на чувственной видимости благополучия. Это чувство благополучия строится через включение стимулов, вызывающих приятные ощущения, и вытеснение стимулов, вызывающих неприятные ощущения. Зеркальное отражение, образ своего тела, затем отождествляется с множеством приятных ощущений, которые были пережиты и восприняты как источник наслаждения, благодаря чему поддерживается непрерывное исторгание беспокоящих феноменов - дуккха-ведана (неприятных чувств).
Постоянно стремясь к получению новых удовольствий, таких как стремление к материальной выгоде, символическим достижениям (дипломы об образовании, спортивные награды, престижная работа), статусу в обществе, идентификации с сильными успешными личностями, изысканным впечатлениям (изысканная еда, роскошное жилье, экзотические путешествия, быстрые машины, сексуальные партнеры и т. д.), человек наращивает и укрепляет свое чувство тотальности как "я".
Однако рано или поздно (получив травму или изуродовав себя в гонке за удовольствиями) человек осознает, что надежное счастье ускользает от него самого. Он также осознает, что живет в золотой клетке, эгоистическая тотальность которой - сукха-ведана (приятное чувство). Человек осознает, что он порабощен на конвейере царства желаний.
Отсюда возникает бесстрастие (ниббида), за которым следуют отрешенность (вирага) и освобождение (вимутти). Однако это происходит только в том случае, если человек практикует Путь.
У мирского человека, не знакомого с Дхаммой, пробуждение к тщетности чувственных привязанностей порождает депрессию. Внезапно пораженный осознанием своей порабощенности, человек теряет чувство собственного достоинства, которое было построено на отождествлении с приятными переживаниями. За этим следует глубокое страдание и отчаяние, которое может сопровождаться дальнейшими чувственными пристрастиями в попытке заполнить зияющую пустоту такой потери. На этой почве возникают различные виды зависимости: от веществ, от отношений, от профессий, от хобби и т. д. Не оправдывая суровых ожиданий от достижений, возлагаемых царством желаний, мирской человек снижает самоценность и уменьшает счастье, порождая обиду, разочарование и отвращение (как к себе, так и к другим).
Строя дом на почве привязанности к чувственности, человек вступает в поле конкуренции с другими, что, как и любой конфликт, порождает недобрые чувства. Раскаиваясь в результатах действий, совершенных по причине жадности и гнева, человек становится вялым и сонливым, его способности теряют блеск. Придя к кризису среднего возраста, связанному с истощением надпочечников и адреналиновой усталостью, человек полон сомнений в смысле жизни и мотивах, которые заставляли его пробиваться вперед. Таков мирской человек.
Есть ли альтернатива?
Да, есть.
Это мудрец
Читайте Муни Сутру
Однако рано или поздно (получив травму или изуродовав себя в гонке за удовольствиями) человек осознает, что надежное счастье ускользает от него самого. Он также осознает, что живет в золотой клетке, эгоистическая тотальность которой - сукха-ведана (приятное чувство). Человек осознает, что он порабощен на конвейере царства желаний.
Отсюда возникает бесстрастие (ниббида), за которым следуют отрешенность (вирага) и освобождение (вимутти). Однако это происходит только в том случае, если человек практикует Путь.
У мирского человека, не знакомого с Дхаммой, пробуждение к тщетности чувственных привязанностей порождает депрессию. Внезапно пораженный осознанием своей порабощенности, человек теряет чувство собственного достоинства, которое было построено на отождествлении с приятными переживаниями. За этим следует глубокое страдание и отчаяние, которое может сопровождаться дальнейшими чувственными пристрастиями в попытке заполнить зияющую пустоту такой потери. На этой почве возникают различные виды зависимости: от веществ, от отношений, от профессий, от хобби и т. д. Не оправдывая суровых ожиданий от достижений, возлагаемых царством желаний, мирской человек снижает самоценность и уменьшает счастье, порождая обиду, разочарование и отвращение (как к себе, так и к другим).
Строя дом на почве привязанности к чувственности, человек вступает в поле конкуренции с другими, что, как и любой конфликт, порождает недобрые чувства. Раскаиваясь в результатах действий, совершенных по причине жадности и гнева, человек становится вялым и сонливым, его способности теряют блеск. Придя к кризису среднего возраста, связанному с истощением надпочечников и адреналиновой усталостью, человек полон сомнений в смысле жизни и мотивах, которые заставляли его пробиваться вперед. Таков мирской человек.
Есть ли альтернатива?
Да, есть.
Это мудрец
Читайте Муни Сутру
Существует десять качеств, которые необходимо развивать для духовного роста, как принято считать в буддизме:
- решимость
- нравственность
- добрая воля
- энергия
- невозмутимость
- правдивость
- мудрость
- щедрость
- терпение
- отречение
Обратите внимание, что это не те качества, которые необходимы для саморазвития, а те, которые необходимы для прикосновения к несозданному, то есть к Духу. Идея в том, что, развиваясь, эти качества настраивают сознание, позволяя ему воспринимать и стабилизировать себя без опоры на (ложное) стабилизирующее качество "я".
- решимость
- нравственность
- добрая воля
- энергия
- невозмутимость
- правдивость
- мудрость
- щедрость
- терпение
- отречение
Обратите внимание, что это не те качества, которые необходимы для саморазвития, а те, которые необходимы для прикосновения к несозданному, то есть к Духу. Идея в том, что, развиваясь, эти качества настраивают сознание, позволяя ему воспринимать и стабилизировать себя без опоры на (ложное) стабилизирующее качество "я".
В основных духовных традициях мира, а также в лакановом психоанализе широко распространено понимание того, что "я" - это заблуждение, сформировавшееся после столкновения с обычной реальностью. А именно, самосознание возникает сначала через присвоение сознанием телесных материальностей и ошибочное восприятие их постоянства. Далее, самосознание кристаллизуется через образ и желание (материнского) другого, которые включаются и понимаются как "я" и "мое". Это происходит через узнавание младенцем себя в зеркале и установление связи: "ага, так вот кого любит/желает мой (материнский) другой".
С этого момента происходит инкорпорация желаемых черт, вкусов, запахов, звуков и мыслей, которые формируют психологический состав "я" и "моего". В то же время происходит исторгание нежелательных черт, вкусов, запахов, звуков и мыслей, что способствует возникновению того, что не является "мной" или "моим", то есть возникновению бессознательного. Следовательно, желаемое
- 'идеальное эго' (то, кем мы хотим быть),
- 'эго-идеал' (то, какими мы хотим, чтобы нас видели другие) и
- ‘суперэго’ (то, чем контролируется наша желаемость другими)
возникают в сопоставлении с бессознательным, где то, что было вытесненно, обнаруживается в оговорках, ошибках в речи и в скомканных действиях, реактивном поведении и многом другом.
Это причинно-следственное возникновение "я" с его сознанием, восприятием и интеллектом, которые необратимо связаны с другими людьми через желания и речь. Видеть эту причинность - значит видеть не-самость, то есть отсутствие какой-либо непреходящей сущности вне процесса причинности. Однако, и здесь как раз пригодятся десять добродетелей, увидеть этот процесс причинности с нетренированным умом крайне сложно. Развитие добродетелей позволяет нам тренировать себя в следующем:
- решимость: последовательная дисциплина твердого сердца позволяет преодолеть сильное стремление "я" к цели и/или бесцельное колебание;
- нравственность: культивирование искусных действий тела, речи и ума, которые не зависят от жадности и отвращения "я";
- добрая воля: развитие безусловного сострадания, связи и сопереживания, которые не подвержены идеалам эгоистического совершенства;
- энергия: способность генерировать в себе упорство и усилия даже перед лицом потери себя, вызванной телесным увечьем или смертью любимого человека, с которым человек раньше отождествлял себя;
- невозмутимость: не беспокоиться о путях мира, которые, с точки зрения "я", являются откровенно неправильными и уродливыми, а также способность быстро восстанавливать свой центр после того, как на него обрушилась жестокая критика или после того как "я" потерпел неудачу в своих сокровенных стремлениях;
- правдивость: бескомпромиссная верность истине вещей на каждом шагу Пути, например, сохранение непредвзятого видения даже тогда, когда другие придерживаются раздутых/заблуждающихся/официальных взглядов ради выгоды или удовольствия;
- мудрость: проницательность в отношении причинности своих предположений и мотивов, способность отследить мотивы своего поведения до корня и тем самым отпустить неумелые действия;
- щедрость: способность забирать у себя и отдавать другим, не ожидая ничего взамен, что способствует развитию самодостаточности, то есть отсутствия зависимости от чужих отзывов и желаний;
- терпение: способность смириться с тем, что "я" не получает своего;
- отречение: способность без усилий отказаться от вещей и поведения, которые человек считал жизненно важными для себя, и обрести легкость удовлетворения.
Когда эти качества развиваются и созревают, они формируют ум очень специфическим образом, который я бы назвал путем легкости и острой проницательности, смягченной глубокой заботой обо всех существах, включая самого себя. Ум, сформированный таким образом, становится пригодным для того, чтобы преодолеть заблуждение "я" и "моего" и проникнуть к Святому Духу.
С этого момента происходит инкорпорация желаемых черт, вкусов, запахов, звуков и мыслей, которые формируют психологический состав "я" и "моего". В то же время происходит исторгание нежелательных черт, вкусов, запахов, звуков и мыслей, что способствует возникновению того, что не является "мной" или "моим", то есть возникновению бессознательного. Следовательно, желаемое
- 'идеальное эго' (то, кем мы хотим быть),
- 'эго-идеал' (то, какими мы хотим, чтобы нас видели другие) и
- ‘суперэго’ (то, чем контролируется наша желаемость другими)
возникают в сопоставлении с бессознательным, где то, что было вытесненно, обнаруживается в оговорках, ошибках в речи и в скомканных действиях, реактивном поведении и многом другом.
Это причинно-следственное возникновение "я" с его сознанием, восприятием и интеллектом, которые необратимо связаны с другими людьми через желания и речь. Видеть эту причинность - значит видеть не-самость, то есть отсутствие какой-либо непреходящей сущности вне процесса причинности. Однако, и здесь как раз пригодятся десять добродетелей, увидеть этот процесс причинности с нетренированным умом крайне сложно. Развитие добродетелей позволяет нам тренировать себя в следующем:
- решимость: последовательная дисциплина твердого сердца позволяет преодолеть сильное стремление "я" к цели и/или бесцельное колебание;
- нравственность: культивирование искусных действий тела, речи и ума, которые не зависят от жадности и отвращения "я";
- добрая воля: развитие безусловного сострадания, связи и сопереживания, которые не подвержены идеалам эгоистического совершенства;
- энергия: способность генерировать в себе упорство и усилия даже перед лицом потери себя, вызванной телесным увечьем или смертью любимого человека, с которым человек раньше отождествлял себя;
- невозмутимость: не беспокоиться о путях мира, которые, с точки зрения "я", являются откровенно неправильными и уродливыми, а также способность быстро восстанавливать свой центр после того, как на него обрушилась жестокая критика или после того как "я" потерпел неудачу в своих сокровенных стремлениях;
- правдивость: бескомпромиссная верность истине вещей на каждом шагу Пути, например, сохранение непредвзятого видения даже тогда, когда другие придерживаются раздутых/заблуждающихся/официальных взглядов ради выгоды или удовольствия;
- мудрость: проницательность в отношении причинности своих предположений и мотивов, способность отследить мотивы своего поведения до корня и тем самым отпустить неумелые действия;
- щедрость: способность забирать у себя и отдавать другим, не ожидая ничего взамен, что способствует развитию самодостаточности, то есть отсутствия зависимости от чужих отзывов и желаний;
- терпение: способность смириться с тем, что "я" не получает своего;
- отречение: способность без усилий отказаться от вещей и поведения, которые человек считал жизненно важными для себя, и обрести легкость удовлетворения.
Когда эти качества развиваются и созревают, они формируют ум очень специфическим образом, который я бы назвал путем легкости и острой проницательности, смягченной глубокой заботой обо всех существах, включая самого себя. Ум, сформированный таким образом, становится пригодным для того, чтобы преодолеть заблуждение "я" и "моего" и проникнуть к Святому Духу.
Десять Добродетелей
В этом храме тысячи Архатов в горах Цзиюхуа провинции Аньхой просветленные ученики Будды изображены в большом разнообразии. Они представляют собой множественность "приобретенных личностей", с которыми люди вступают на Путь. Ни один человек не похож на другого. У всех нас есть различные причинно-следственные связи на которых зиждется наша субъективность.
Эта причинность - своеобразный паттерн связывания ‘jouissance’ (психосексуального напряжения или наслаждение соответствующее удовлетворению драйва) посредством Воображаемого и Символического. Иными словами, это способ, с помощью которого каждый управляет напряжением своего драйва посредством идентификации с другими и посредством концептуального знания.
Эта причинность - своеобразный паттерн связывания ‘jouissance’ (психосексуального напряжения или наслаждение соответствующее удовлетворению драйва) посредством Воображаемого и Символического. Иными словами, это способ, с помощью которого каждый управляет напряжением своего драйва посредством идентификации с другими и посредством концептуального знания.
Драйв - это необузданная энергия жизни, которая толкает процесс перерождения. Драйв - это смесь жадности, ненависти и заблуждений, то есть стремление к размножению, стремление к смерти и настойчивая самореферентность, которая постоянно овладевает телом и умом. Драйв бывает как плотским и сексуальным, так и ментальным, являясь постоянным источником повторения: корневым источником невроза.
Каждый Архат, изображенный на этих статуях, берет на себя ответственность за драйв, но не уничтожает его. То, что позволяет Архату это сделать, - это, прежде всего, желание. Это жгучее желание практиковать, мотивированное чувством срочности, почти паникой, возбуждением настойчивостью, чтобы преодолеть страдания рождения и избежать повторения тех же невротических мук.
У истоков этого желания, конечно же, стоит благодать. Ее олицетворяет Авалокитешвара с тысячей рук милосердия. Каждая из этих рук простирается к существам и касается их так, как можно коснуться только их. Таким образом, милосердие искусно применятся к индивиду. Каждое существо получает милосердие в соответствии со своими чертами характера в подходящей форме.
На этой планете существует множество духовных учений.
Независимо от того, каким образом благодать достигает сердец, она всегда делает одно и то же: пробуждает желание овладеть мастерством касательно драйва. И наоборот, как сказал Жак Лакан: "Любовь - это то, что позволяет драйву снизойти до желания". Здесь человек обретает веру. То есть убежденность в том, что можно поддерживать себя, не полагаясь на постоянное удовлетворение требований драйва. Таким образом, человек поднимается к способности жить, поддерживаемый Святым Духом, или, говоря буддийским языком, "не опираясь ни на что в мире".
Обладая такой самодостаточностью, человек может продолжать практику в непринужденной манере. Независимо от того, какой духовный путь выбирает человек, будь то христианский, мусульманский, индуистский, шаманский, буддийский или иной, он может быть уверен в успехе, если соблюдает следующие три составляющие:
- добродетель
- концентрация
- проницательность
Добродетель воспитывается через соблюдение моральных и этических заповедей, которые обеспечивают безвредное поведение. Таким образом, драйв удерживается от совершения действий несущих тяжелую карму.
Концентрация тренируется через общение со Святым Духом, будь то медитативная практика, молитва, визуальный квест или энергетическая практика. Все, что позволяет практикующему прикоснуться к тому, что не является ни "собой", ни "миром", ни телом, ни умом, ни воображаемым, ни символическим, является правильной практикой концентрации.
Проницательность - это применение стабильного внимания и чистоты помыслов, которые были развиты благодаря концентрации и добродетели, во всех обстоятельствах, постоянно. Проницательность непрерывно рассекает ту настойчивую самореферентность, которая лежит в основе напряжения и натиска драйва. Применяя проницательность, практикующий постоянно искореняет тенденцию отождествлять ментальные и физические явления с "я" и "моим".
Каждый из этих Архатов прошел Путь духовного взращивания в соответствии с вышеописанным методом. Но при этом каждый из них приспособился работать со своим особым способом связывания ‘jouissance’, то есть наслаждения, соответствующего драйву.
Одни из них выглядят как блаженные чудаки, другие - как торжественные отшельники, третьи - как изумленные хиппи. Это не имеет значения. Как сказал досточтимый Учитель Маха Боова одному из мирян, который был ошеломлен жесткостью и прямотой Учителя: ‘О, не волнуйтесь, это просто мой характер. Я грубый парень…'
Не огорчайтесь из-за своих недостатков, не огорчайтесь из-за своих отклонений. Какими бы они ни были, это просто функция драйва, который изгибается и скручивается под очищающим светом духовной тренировки.
Не уступайте своим желаниям и jouissance, не отказывайтесь от наслаждения. Но откажитесь от того, что вызывает привязанность этого наслаждения к телу и уму.
Пока в вашей практике присутствуют необходимые факторы добродетели, сосредоточения и проницательности, упадка быть не может.
Каждый Архат, изображенный на этих статуях, берет на себя ответственность за драйв, но не уничтожает его. То, что позволяет Архату это сделать, - это, прежде всего, желание. Это жгучее желание практиковать, мотивированное чувством срочности, почти паникой, возбуждением настойчивостью, чтобы преодолеть страдания рождения и избежать повторения тех же невротических мук.
У истоков этого желания, конечно же, стоит благодать. Ее олицетворяет Авалокитешвара с тысячей рук милосердия. Каждая из этих рук простирается к существам и касается их так, как можно коснуться только их. Таким образом, милосердие искусно применятся к индивиду. Каждое существо получает милосердие в соответствии со своими чертами характера в подходящей форме.
На этой планете существует множество духовных учений.
Независимо от того, каким образом благодать достигает сердец, она всегда делает одно и то же: пробуждает желание овладеть мастерством касательно драйва. И наоборот, как сказал Жак Лакан: "Любовь - это то, что позволяет драйву снизойти до желания". Здесь человек обретает веру. То есть убежденность в том, что можно поддерживать себя, не полагаясь на постоянное удовлетворение требований драйва. Таким образом, человек поднимается к способности жить, поддерживаемый Святым Духом, или, говоря буддийским языком, "не опираясь ни на что в мире".
Обладая такой самодостаточностью, человек может продолжать практику в непринужденной манере. Независимо от того, какой духовный путь выбирает человек, будь то христианский, мусульманский, индуистский, шаманский, буддийский или иной, он может быть уверен в успехе, если соблюдает следующие три составляющие:
- добродетель
- концентрация
- проницательность
Добродетель воспитывается через соблюдение моральных и этических заповедей, которые обеспечивают безвредное поведение. Таким образом, драйв удерживается от совершения действий несущих тяжелую карму.
Концентрация тренируется через общение со Святым Духом, будь то медитативная практика, молитва, визуальный квест или энергетическая практика. Все, что позволяет практикующему прикоснуться к тому, что не является ни "собой", ни "миром", ни телом, ни умом, ни воображаемым, ни символическим, является правильной практикой концентрации.
Проницательность - это применение стабильного внимания и чистоты помыслов, которые были развиты благодаря концентрации и добродетели, во всех обстоятельствах, постоянно. Проницательность непрерывно рассекает ту настойчивую самореферентность, которая лежит в основе напряжения и натиска драйва. Применяя проницательность, практикующий постоянно искореняет тенденцию отождествлять ментальные и физические явления с "я" и "моим".
Каждый из этих Архатов прошел Путь духовного взращивания в соответствии с вышеописанным методом. Но при этом каждый из них приспособился работать со своим особым способом связывания ‘jouissance’, то есть наслаждения, соответствующего драйву.
Одни из них выглядят как блаженные чудаки, другие - как торжественные отшельники, третьи - как изумленные хиппи. Это не имеет значения. Как сказал досточтимый Учитель Маха Боова одному из мирян, который был ошеломлен жесткостью и прямотой Учителя: ‘О, не волнуйтесь, это просто мой характер. Я грубый парень…'
Не огорчайтесь из-за своих недостатков, не огорчайтесь из-за своих отклонений. Какими бы они ни были, это просто функция драйва, который изгибается и скручивается под очищающим светом духовной тренировки.
Не уступайте своим желаниям и jouissance, не отказывайтесь от наслаждения. Но откажитесь от того, что вызывает привязанность этого наслаждения к телу и уму.
Пока в вашей практике присутствуют необходимые факторы добродетели, сосредоточения и проницательности, упадка быть не может.
Наслаждение на Пути
| Привязанность, часть 1 - Чувственность Будда различал четыре вида привязанности (упадана): - привязанность к чувственности, - привязанность к взглядам, - привязанность к привычкам и практикам, - привязанность к доктринам о себе. Начнем с чувственности: "Итак, монахи, в чем же заключается притягательность чувственности? Эти пять струн чувственности. Какие пять? Формы, познаваемые глазом - приятные, радующие, очаровательные, ласкающие, вызывающие желание, манящие. Звуки, познаваемые ухом... Ароматы, познаваемые обонянием,… Вкусовые ощущения, познаваемые языком... Тактильные ощущения, познаваемые телом, - приятные, радующие, очаровательные, ласкающие, вызывающие желание, манящие. Любое удовольствие или радость, возникающие в зависимости от этих пяти нитей чувственности, и есть притягательность чувственности. А в чем недостаток чувственности? В том, что из-за занятия, которым клан зарабатывает на жизнь, - будь то проверка, или учет, или вычисление, или пахота, или торговля, или скотоводство, или стрельба из лука, или как человек короля, или какое бы занятие ни было, - ему грозит холод, ему грозит жара, его донимают комары и мухи, ветер, солнце и ползучие твари, он умирает от голода и жажды. Так вот, этот недостаток в случае чувственности, эта масса стресса, видимая здесь и сейчас, имеет чувственность в качестве причины, чувственность в качестве источника, чувственность в качестве начала, причиной всего этого является просто чувственность. |
Опять же, именно чувственность - причина, чувственность - источник... что (люди) врываются в окна, захватывают награбленное, совершают кражи со взломом, устраивают засады на дорогах, прелюбодействуют, а когда их захватывают, короли подвергают их различным пыткам.
Их порят плетьми, бьют тростями, дубинками. Им отрубают руки, отрубают ноги, отрубают руки и ноги. Отрезают уши, отрезают носы, отрезают уши и носы. Они подвергают их "горшку с кашей", "бритью из полированной раковины", "рту Раху", "пылающей гирлянде", "пылающей руке", "аскезе на траве", "аскезе в коре", "горящей антилопе", "крюкам для мяса", "выколачиванию монет", "маринованию в щелоке", "верчению на колу", "свернутой кровати". Их обрызгивают кипящим маслом, пожирают собаками, заживо насаживают на колья. Им отрубают головы мечами, чтобы они испытали смерть или смертельную боль. И вот этот недостаток в случае чувственности, этой массы стресса, видимой здесь и сейчас, имеет своей причиной чувственность, своим источником - чувственность, своим началом - чувственность, а причиной - просто чувственность.
Опять же, именно с чувственностью в качестве причины, чувственностью в качестве источника... люди совершают телесные проступки, словесные проступки, умственные проступки. Совершив телесные, словесные и умственные проступки, они - при распаде тела, после смерти - вновь появляются в плоскости лишений, в плохом предназначении, в низших царствах, в аду. Теперь этот недостаток и в случае чувственности, эта масса стресса в будущей жизни, имеет чувственность в качестве причины, чувственность в качестве источника, чувственность в качестве начала, причиной которой является просто чувственность.
И что же, монахи, является спасением от чувственности? Усмирение желания-страсти к чувственности, отказ от желания-страсти к чувственности: Это и есть избавление от чувственности.
Чтобы брахманы или созерцатели, которые не различают, как оно есть на самом деле, притягательность чувственности как притягательность, недостатки чувственности как недостатки, уход от чувственности как уход, сами постигли бы чувственность или побудили бы другого постичь чувственность, чтобы, в соответствии с тем, что он практикует, он постиг бы чувственность: это невозможно.
Но чтобы любой брахман или созерцатель, различающий, как оно есть на самом деле, соблазн чувственности как соблазн, недостаток чувственности как недостаток, уход от чувственности как уход, сам постиг бы чувственность или побудил бы другого постичь чувственность, чтобы, в соответствии с тем, что он практиковал, он постиг бы чувственность: это возможно".
- Маха-дукхакханда Сутта: Великая Масса Стресса, перевод Таниссаро Бхикку.
Как получилось, что во всех описанных опасностях "причиной является просто чувственность”?
Это связано с Воображаемым. Обретя идентичность через (материнского) другого, субъект рождается в способе наслаждения этого (материнского) другого. То есть предпочтения и предубеждения в отношении объектов, познаваемых с помощью органов чувств, встраиваются под кожу субъекта как идентичность. Не существует идентичности без своеобразного паттерна симпатий и антипатий. Они - плоть и кровь идентичности.
По своей природе эти предпочтения и отвращения воображаемы. То есть субъект верит, что этот вкус, это тактильное ощущение или этот образ приятны и привлекательны, а другие ощущения и образы отталкивают и расстраивают. Это убеждение возникает на основе модели удовольствия, полученного от первого (материнского) другого - того, кто заботился о нас в младенчестве. Такое наслаждение является воображаемым, поскольку первого (материнского) другого больше нет рядом, но его утешительное присутствие остается в в объектах и переживаниях которые приятны.
Как при плаче, неспособный справиться с болезненными ощущениями голода, жары или холода, младенец галлюцинирует утешительные объятия другого, так же и при поиске наиболее подходящего партнера, или лучшей диеты, или работы мечты, или идеального режима упражнений и т. д., субъект воображает грядущее удовлетворение. И вера, и наслаждение являются воображаемыми, поскольку их можно сконструировать с помощью разума.
Недостатки наслаждения, вызванного убеждениями, очевидны: если его не развивать и не преследовать, оно вызывает легкое разочарование и неудовлетворенность; если развивать и продвигать дальше, то непременно последуют серьезные страдания, описанные в приведенной выше Сутте. Люди развязывают войны, совершают преступления, причиняют психические, физические и эмоциональные травмы другим людям, стремясь к предпочитаемому ими способу получения удовольствия. Именно стремление к сытости и безопасности, однажды испытанным в любящих материнских объятиях, увековечивает самсарическое существование. Исполнение мечты - цель жизни для многих. Однако лишь немногие стремятся понять, как исполняются мечты.
Кроме того, предпочитаемый способ получения удовольствия является синонимом эго. Отсюда вытекают взгляды, привычки и доктрины эго, о которых мы поговорим в следующих статьях.
Опять же, именно с чувственностью в качестве причины, чувственностью в качестве источника... люди совершают телесные проступки, словесные проступки, умственные проступки. Совершив телесные, словесные и умственные проступки, они - при распаде тела, после смерти - вновь появляются в плоскости лишений, в плохом предназначении, в низших царствах, в аду. Теперь этот недостаток и в случае чувственности, эта масса стресса в будущей жизни, имеет чувственность в качестве причины, чувственность в качестве источника, чувственность в качестве начала, причиной которой является просто чувственность.
И что же, монахи, является спасением от чувственности? Усмирение желания-страсти к чувственности, отказ от желания-страсти к чувственности: Это и есть избавление от чувственности.
Чтобы брахманы или созерцатели, которые не различают, как оно есть на самом деле, притягательность чувственности как притягательность, недостатки чувственности как недостатки, уход от чувственности как уход, сами постигли бы чувственность или побудили бы другого постичь чувственность, чтобы, в соответствии с тем, что он практикует, он постиг бы чувственность: это невозможно.
Но чтобы любой брахман или созерцатель, различающий, как оно есть на самом деле, соблазн чувственности как соблазн, недостаток чувственности как недостаток, уход от чувственности как уход, сам постиг бы чувственность или побудил бы другого постичь чувственность, чтобы, в соответствии с тем, что он практиковал, он постиг бы чувственность: это возможно".
- Маха-дукхакханда Сутта: Великая Масса Стресса, перевод Таниссаро Бхикку.
Как получилось, что во всех описанных опасностях "причиной является просто чувственность”?
Это связано с Воображаемым. Обретя идентичность через (материнского) другого, субъект рождается в способе наслаждения этого (материнского) другого. То есть предпочтения и предубеждения в отношении объектов, познаваемых с помощью органов чувств, встраиваются под кожу субъекта как идентичность. Не существует идентичности без своеобразного паттерна симпатий и антипатий. Они - плоть и кровь идентичности.
По своей природе эти предпочтения и отвращения воображаемы. То есть субъект верит, что этот вкус, это тактильное ощущение или этот образ приятны и привлекательны, а другие ощущения и образы отталкивают и расстраивают. Это убеждение возникает на основе модели удовольствия, полученного от первого (материнского) другого - того, кто заботился о нас в младенчестве. Такое наслаждение является воображаемым, поскольку первого (материнского) другого больше нет рядом, но его утешительное присутствие остается в в объектах и переживаниях которые приятны.
Как при плаче, неспособный справиться с болезненными ощущениями голода, жары или холода, младенец галлюцинирует утешительные объятия другого, так же и при поиске наиболее подходящего партнера, или лучшей диеты, или работы мечты, или идеального режима упражнений и т. д., субъект воображает грядущее удовлетворение. И вера, и наслаждение являются воображаемыми, поскольку их можно сконструировать с помощью разума.
Недостатки наслаждения, вызванного убеждениями, очевидны: если его не развивать и не преследовать, оно вызывает легкое разочарование и неудовлетворенность; если развивать и продвигать дальше, то непременно последуют серьезные страдания, описанные в приведенной выше Сутте. Люди развязывают войны, совершают преступления, причиняют психические, физические и эмоциональные травмы другим людям, стремясь к предпочитаемому ими способу получения удовольствия. Именно стремление к сытости и безопасности, однажды испытанным в любящих материнских объятиях, увековечивает самсарическое существование. Исполнение мечты - цель жизни для многих. Однако лишь немногие стремятся понять, как исполняются мечты.
Кроме того, предпочитаемый способ получения удовольствия является синонимом эго. Отсюда вытекают взгляды, привычки и доктрины эго, о которых мы поговорим в следующих статьях.
Привязанность, часть 2 - Взгляды
Подобно тому, как чувственность является краеугольным камнем Воображаемого, взгляды являются основой Символического. А именно, овладевая языком, субъект приобретает структуру, которая связывает его с содержанием, аргументами и представлениями.
Символическое действует по законам сгущения и смещения, или метафоры и метонимии. Означающие элементы цепляются за явление, проникают в его суть, тем самым поднимая его из Реального в Символическое. Затем происходит структурирование, и явление оказывается отнесенным к определенному отсеку системы. Таким образом, реальное, травматическое ядро вещи перерабатывается и обходится стороной, делая ее "понятой".
Проблема такого понимания в том, что оно неизбежно искажено предпочтениями и склонностями Воображаемого. Оно существует внутри пузыря воображаемого чувства тотальности, которое было получено от (материнского) другого в годы становления. Таким образом, любое "понимание" как таковое может быть признано воображаемым, если оно не основано на непосредственном опыте инсайта. Последнее - это неискаженное восприятие Вещи как Таковой. Его можно развить путем постоянного применения правильной осознанности - випассана.
"Поэтому, Бахия, тебе следует тренировать себя следующим образом: Что касается видимого, то будет только видимое. В отношении услышанного - только услышанное. В отношении ощущаемого - только ощущаемое. В отношении познанного - только познанное. Именно так ты должен тренировать себя. Когда для тебя будет существовать только видимое в отношении видимого... только слышимое... только ощущаемое... только познаваемое в отношении познаваемого, тогда, Бахия, в связи с этим не будет тебя. Когда нет тебя в связи с этим, нет и тебя там. Когда тебя нет там, ты не находишься ни здесь, ни там, ни между ними. Это, только это, и есть конец стресса".
- Бахия Сутта, перевод Таниссаро Бхикку
Отсюда ясно, что привязанность к воззрениям не отменяется как скептицизм, агностицизм, неведение или открытость к воззрениям других. Все эти модальности заключены в Воображаемом и Символическом и не ведут к отказу от подпитки со стороны мира. Они ведут к блужданию и заблуждению в мире.
Тогда как практика видения явлений, различения их в соответствии с тремя характеристиками (непостоянство, неудовлетворительность и отсутствие самости) и отпускания их приводит к разрыву воображаемого пузыря приобретенной идентичности и краху построенной на нем лингвистической структуры. Достигнув этого, говорят, что человек проник в Дхамму. То есть человек больше не видит через фильтры приятных восприятий и избегает видеть то, что неприятно или шокирует, а видит все как есть. Человек видит все как Дхамму.
Один из способов отказаться от своих взглядов - это предаться Дхамме, что и изображено на картинке ниже. Смирение создает вакуум в приобретенном уме, который постепенно заполняется истиной.
- Содержание - это описательное качество явлений, которое искажено привязанностями и отвращениями воображаемой идентификации. То есть восприятие явлений облекается в приятные для конкретного субъекта означающие элементы. Тем самым непосредственное видение явлений отсутствует.
- Аргументация - это неизбежное столкновение такого искаженного восприятия с восприятием других. Оно требует проработки своих взглядов, их дальнейшего структурирования и коммуникации, чтобы они были понятны другим.
- Убеждение - прямое следствие структурирования, которое порождает "высшее", "низшее" и "подобное". Это завершает погружение субъекта в систему языка, создавая Символическое. Данный реестр психики представляет собой оболочку знаков, которая автоматически накладывается на все вещи, делая невозможным существование Вещи как Таковой.
Символическое действует по законам сгущения и смещения, или метафоры и метонимии. Означающие элементы цепляются за явление, проникают в его суть, тем самым поднимая его из Реального в Символическое. Затем происходит структурирование, и явление оказывается отнесенным к определенному отсеку системы. Таким образом, реальное, травматическое ядро вещи перерабатывается и обходится стороной, делая ее "понятой".
Проблема такого понимания в том, что оно неизбежно искажено предпочтениями и склонностями Воображаемого. Оно существует внутри пузыря воображаемого чувства тотальности, которое было получено от (материнского) другого в годы становления. Таким образом, любое "понимание" как таковое может быть признано воображаемым, если оно не основано на непосредственном опыте инсайта. Последнее - это неискаженное восприятие Вещи как Таковой. Его можно развить путем постоянного применения правильной осознанности - випассана.
Именно в связи с этим Будда наставлял Бахию следующим образом:
"Поэтому, Бахия, тебе следует тренировать себя следующим образом: Что касается видимого, то будет только видимое. В отношении услышанного - только услышанное. В отношении ощущаемого - только ощущаемое. В отношении познанного - только познанное. Именно так ты должен тренировать себя. Когда для тебя будет существовать только видимое в отношении видимого... только слышимое... только ощущаемое... только познаваемое в отношении познаваемого, тогда, Бахия, в связи с этим не будет тебя. Когда нет тебя в связи с этим, нет и тебя там. Когда тебя нет там, ты не находишься ни здесь, ни там, ни между ними. Это, только это, и есть конец стресса".
- Бахия Сутта, перевод Таниссаро Бхикку
Отсюда ясно, что привязанность к воззрениям не отменяется как скептицизм, агностицизм, неведение или открытость к воззрениям других. Все эти модальности заключены в Воображаемом и Символическом и не ведут к отказу от подпитки со стороны мира. Они ведут к блужданию и заблуждению в мире.
Тогда как практика видения явлений, различения их в соответствии с тремя характеристиками (непостоянство, неудовлетворительность и отсутствие самости) и отпускания их приводит к разрыву воображаемого пузыря приобретенной идентичности и краху построенной на нем лингвистической структуры. Достигнув этого, говорят, что человек проник в Дхамму. То есть человек больше не видит через фильтры приятных восприятий и избегает видеть то, что неприятно или шокирует, а видит все как есть. Человек видит все как Дхамму.
Один из способов отказаться от своих взглядов - это предаться Дхамме, что и изображено на картинке ниже. Смирение создает вакуум в приобретенном уме, который постепенно заполняется истиной.
Привязанность, часть 3 - Привычки и практики
Хотя Будда приводил примеры привязанности к таким практикам, как брахманистские ритуалы и практики джайнов направленные на умерщвление плоти, которые были актуальны для его времени, мы можем экстраполировать вневременное определение практики/привычки: все, что дает подпитку для процесса становления.
Хотя Будда приводил примеры привязанности к таким практикам, как брахманистские ритуалы и практики джайнов направленные на умерщвление плоти, которые были актуальны для его времени, мы можем экстраполировать вневременное определение практики/привычки: все, что дает подпитку для процесса становления.
Что же такое становление, если не все, что наполнено смыслом и целью, которые побуждают субъекта повторять действия, которые поддерживают его?
С точки зрения психоанализа, все, что предлагает непрерывное наслаждение, служит принципу удовольствия. Даже если для того, чтобы получить это удовольствие, приходится делать что-то болезненное. Это и есть ‘jouissance’: получать удовольствие, повторяя одни и те же болезненные упражнения. Однако то, что служит принципу удовольствия, неизбежно служит Воображаемому, которое является парником для эго.
Это можно легко увидеть в такой практике, как психоаналитическая интерпретация, если делать ее неумело. Бывает, что пациент предлагает означающий элемент/серию означающих элементов, которые загадочны, наполнены смыслом, предлагают пропитание, приятны для пациента. Если аналитик интерпретирует их, предлагая новые серии означающих элементов, которые загадочны, заряжены смыслом, предлагают пропитание, приятны для пациента, то не может быть иного результата, кроме дальнейшего разрастания означания, неизбежно вскрывающее все новые и новые пласты бессознательного.
В связи с этим психоаналитик Жак-Ален Миллер замечает:
"Когда интерпретация подражает бессознательному, когда она мобилизует тончайшие ресурсы риторики, когда она лепит себя на структуру формаций бессознательного, она питает заблуждение, которое должна морить голодом. Если здесь [в интерпретации] и есть дешифровка, то это дешифровка, которая не порождает смысла".
Интерпретация, осуществляемая таким образом, заставляет Символическое служить Воображаемому, тем самым давая пищу эгоистическому заблуждению и чувству непреходящей самости. Вот почему Миллер, вслед за Лаканом, решил "отменить свою подписку на бессознательное" как принцип аналитического лечения. Аналитик получает доступ к бессознательному только в той мере, в какой раскрывает его структуру, вставляя препинания и подавляя ‘joussEnce’ - наслаждение смыслотворчеством.
Тем самым то, что было бессвязным, постепенно упорядочивается и, что еще важнее, становится очевидной утомительность всей конструкции "смыслотворчества" ради подпитки принципов удовольствия. Именно так практика анализа выходит из состояния источника питания для становления. Она делает это, постоянно опираясь на реальность травмы субъекта, будь то структурная или приобретенная травма.
В конце концов, фокус желания аналитика приводит пациента к принятию кастрации, а именно, в буддийских терминах, принятию того, что ‘нет дхаммы, достойной привязанности к ней’. То есть не существует практики или привычки, которая могла бы обеспечить постоянную подпитку для приятных ощущений: принцип удовольствия невозможно реализовать. Иными словами, человек приходит к Первой Благородной Истине: страдание существует. Дальнейшее движение хорошо известно: развивайте Путь, осознайте прекращение страдания.
Однако на вершине Пути есть последняя практика, от которой нужно отказаться, а именно правильное сосредоточение - джана. Развивая джану в полной мере, человек достигает глубоких состояний сосредоточения и умиротворения, не поддающихся обсуждению. Однако даже эти состояния являются созданными, поскольку зависят от манипуляций практикующего с осознанием, вниманием, телом и такими факторами джаны, как восторг, удовольствие (единственный вид удовольствия, который допускал Будда), однонаправленность и невозмутимость.
Джана предлагает приятное пребывание за пределами удовольствия и боли, но это также непостоянная дхамма, которая не заслуживает привязанности, поэтому, развив ее, от нее следует отказаться с помощью мудрости. То есть, ясно видя непостоянство, человек созерцает отказ от него, через отказ он становится бесстрастным, через бесстрастие он освобождается.
Подробнее об отказе от тонкой привязанности можно прочитать в этой сутте.
"Когда интерпретация подражает бессознательному, когда она мобилизует тончайшие ресурсы риторики, когда она лепит себя на структуру формаций бессознательного, она питает заблуждение, которое должна морить голодом. Если здесь [в интерпретации] и есть дешифровка, то это дешифровка, которая не порождает смысла".
Интерпретация, осуществляемая таким образом, заставляет Символическое служить Воображаемому, тем самым давая пищу эгоистическому заблуждению и чувству непреходящей самости. Вот почему Миллер, вслед за Лаканом, решил "отменить свою подписку на бессознательное" как принцип аналитического лечения. Аналитик получает доступ к бессознательному только в той мере, в какой раскрывает его структуру, вставляя препинания и подавляя ‘joussEnce’ - наслаждение смыслотворчеством.
Тем самым то, что было бессвязным, постепенно упорядочивается и, что еще важнее, становится очевидной утомительность всей конструкции "смыслотворчества" ради подпитки принципов удовольствия. Именно так практика анализа выходит из состояния источника питания для становления. Она делает это, постоянно опираясь на реальность травмы субъекта, будь то структурная или приобретенная травма.
В конце концов, фокус желания аналитика приводит пациента к принятию кастрации, а именно, в буддийских терминах, принятию того, что ‘нет дхаммы, достойной привязанности к ней’. То есть не существует практики или привычки, которая могла бы обеспечить постоянную подпитку для приятных ощущений: принцип удовольствия невозможно реализовать. Иными словами, человек приходит к Первой Благородной Истине: страдание существует. Дальнейшее движение хорошо известно: развивайте Путь, осознайте прекращение страдания.
Однако на вершине Пути есть последняя практика, от которой нужно отказаться, а именно правильное сосредоточение - джана. Развивая джану в полной мере, человек достигает глубоких состояний сосредоточения и умиротворения, не поддающихся обсуждению. Однако даже эти состояния являются созданными, поскольку зависят от манипуляций практикующего с осознанием, вниманием, телом и такими факторами джаны, как восторг, удовольствие (единственный вид удовольствия, который допускал Будда), однонаправленность и невозмутимость.
Джана предлагает приятное пребывание за пределами удовольствия и боли, но это также непостоянная дхамма, которая не заслуживает привязанности, поэтому, развив ее, от нее следует отказаться с помощью мудрости. То есть, ясно видя непостоянство, человек созерцает отказ от него, через отказ он становится бесстрастным, через бесстрастие он освобождается.
Подробнее об отказе от тонкой привязанности можно прочитать в этой сутте.
Начнем с того, что есть такое утверждение: "Мы все едины".
Это доктрина самости. Эти доктрины можно классифицировать следующими ответами на вопрос о том что такое "Я":
(а) обладает формой и конечно;
(b) обладает формой и бесконечно;
(c) бесформенно и конечно; и
(d) бесформенно и бесконечно.
Что можно проиллюстрировать следующим образом:
(а) теории, отрицающие существование души и отождествляющие самость с телом;
(b) теории, отождествляющие "я" со всем сущим или со вселенной;
(c) теории о дискретных душах в отдельных существах;
(d) теории единой души или идентичности, имманентной всем вещам.
Это доктрина самости. Эти доктрины можно классифицировать следующими ответами на вопрос о том что такое "Я":
(а) обладает формой и конечно;
(b) обладает формой и бесконечно;
(c) бесформенно и конечно; и
(d) бесформенно и бесконечно.
Что можно проиллюстрировать следующим образом:
(а) теории, отрицающие существование души и отождествляющие самость с телом;
(b) теории, отождествляющие "я" со всем сущим или со вселенной;
(c) теории о дискретных душах в отдельных существах;
(d) теории единой души или идентичности, имманентной всем вещам.
В приведенной выше классификации рассматривается представление о самоидентичности в Символическом. То есть, когда приобретенная воображаемая идентичность проникает в "чащу взглядов", доступных интеллекту для размышления, свойство воображения конструирует эти философские позиции, чтобы за них ухватиться. Таким образом, заблуждение субъекта о самоидентичности поддерживается сетью означающих элементов, которая является самоподдерживающейся. Точнее, она требует постоянного повторения, коммуникации и обсуждения, чтобы обеспечить (ложное) чувство безопасности внутри означающих.
В отношении Символического, которое поддерживает Воображаемое, Лакан справедливо заметил: "оно не может перестать быть написанным". То есть, каким бы ни было означающее, которое вызывает к существованию самость с ее особым способом чувственности (читай, jouissance), оно неизбежно стирается при встрече с Реальным. Любая форма глубокой боли или глубокой безмятежности, которая останавливает дискурсивное мышление и шокирует разум, заставляя его воспринимать вещи вне языка, является такой встречей.
Если переживание безмятежности как толчок к отказу от потребности в воображаемо-символической идентификации - путь, рекомендованный Буддой и потому безопасный, то переживание глубокой боли, например, травмы, проблематично. Даже если травматическое событие может вытряхнуть субъекта из чащи разрастающихся дискурсивных идентификаций, оно, в свою очередь, может создать более прочную форму привязанности: идентификацию с интенсивностью травматического опыта.
Это и есть Реальное ядро самости: свойство драйва, которое является непреодолимым и невыносимым из-за интенсивности jouissance. Это относится к соматическому дистрессу на уровне либидо: телесная фрагментация, волны навязчивой интенсивности, ядро симптома, не поддающееся интерпретации. Это измерение, которое открывает травма. Из-за подавляющего характера этого опыта сознание цепляется за него в гипнотическом очаровании и задерживается на нем, возбуждаясь темной силой, которая исходит изнутри. Из этого очень легко выстроить личность: "Это реальность, это то, что есть, это не "я", рожденное из обусловленности". Однако такое мышление ошибочно, поскольку ум поддерживается интенсивностью воздействия травмы. Это привязанность на уровне Реального.
Вместо того чтобы увлекаться привязанностью к опыту разрыва, который вызывает травма, нужно использовать мудрость и различать: "Есть страдание". Вместо того чтобы воспринимать сокрушение и радоваться ему или оплакивать его, нужно различать: "Есть причина этого".
Что это за причина? Убежденность в собственной идентичности. Даже в разрушенном субъективном опыте есть ядро идентичности, мысль: "Это происходит со мной". Пока существует эта ментальная формация: "я, мое, я сам(а)“, можно быть уверенным, что причина страдания присутствует. Ум все еще хранит организующие означающие элементы, которые берут на себя ответственность за опыт являющийся по своей сути непреложным.
От причины страдания необходимо отказаться. Поэтому постепенно следует выкорчевывать привычные (читай, бессознательные) тенденции ума воспринимать явления как относящиеся ко "мне", к "моему" или к "себе", замечая и отпуская их. Это и есть практика ясного видения - випассана.
В отношении Символического, которое поддерживает Воображаемое, Лакан справедливо заметил: "оно не может перестать быть написанным". То есть, каким бы ни было означающее, которое вызывает к существованию самость с ее особым способом чувственности (читай, jouissance), оно неизбежно стирается при встрече с Реальным. Любая форма глубокой боли или глубокой безмятежности, которая останавливает дискурсивное мышление и шокирует разум, заставляя его воспринимать вещи вне языка, является такой встречей.
Если переживание безмятежности как толчок к отказу от потребности в воображаемо-символической идентификации - путь, рекомендованный Буддой и потому безопасный, то переживание глубокой боли, например, травмы, проблематично. Даже если травматическое событие может вытряхнуть субъекта из чащи разрастающихся дискурсивных идентификаций, оно, в свою очередь, может создать более прочную форму привязанности: идентификацию с интенсивностью травматического опыта.
Это и есть Реальное ядро самости: свойство драйва, которое является непреодолимым и невыносимым из-за интенсивности jouissance. Это относится к соматическому дистрессу на уровне либидо: телесная фрагментация, волны навязчивой интенсивности, ядро симптома, не поддающееся интерпретации. Это измерение, которое открывает травма. Из-за подавляющего характера этого опыта сознание цепляется за него в гипнотическом очаровании и задерживается на нем, возбуждаясь темной силой, которая исходит изнутри. Из этого очень легко выстроить личность: "Это реальность, это то, что есть, это не "я", рожденное из обусловленности". Однако такое мышление ошибочно, поскольку ум поддерживается интенсивностью воздействия травмы. Это привязанность на уровне Реального.
Вместо того чтобы увлекаться привязанностью к опыту разрыва, который вызывает травма, нужно использовать мудрость и различать: "Есть страдание". Вместо того чтобы воспринимать сокрушение и радоваться ему или оплакивать его, нужно различать: "Есть причина этого".
Что это за причина? Убежденность в собственной идентичности. Даже в разрушенном субъективном опыте есть ядро идентичности, мысль: "Это происходит со мной". Пока существует эта ментальная формация: "я, мое, я сам(а)“, можно быть уверенным, что причина страдания присутствует. Ум все еще хранит организующие означающие элементы, которые берут на себя ответственность за опыт являющийся по своей сути непреложным.
От причины страдания необходимо отказаться. Поэтому постепенно следует выкорчевывать привычные (читай, бессознательные) тенденции ума воспринимать явления как относящиеся ко "мне", к "моему" или к "себе", замечая и отпуская их. Это и есть практика ясного видения - випассана.
Привязанность, часть 4 - Доктрины Самости
| Страх против любви - несостоятельный аргумент. И страх, и любовь - это пороки ума. Следовательно, противостояние существует только между ненавистью (формой которой является страх) и жадностью (формой которой является любовь). Какого триумфа добивается человек, следуя любви? Какое бесчестие человек обретает, следуя страху? Ответ на оба вопроса - заблуждение. Увлеченный самовосприятием, человек жаждет единства и отвергает разделение, и таким образом возникают любовь и страх. Будда не учил любви. Он учил Пути мира и свободы. Там, где есть страх или любовь, нет места ни миру, ни свободе. Хорошо обдумайте все свои начинания: где бы ни возникало отвращение или притяжение, просто остановитесь и подумайте: “Это не наверняка". Для всего, что не наверняка, характерно страдание. Там, где есть страдание, нет самости. Продолжайте упорствовать дальше. |
Самвега - это палийский термин, означающий состояние срочности, возникающее, когда ум осознает непостоянство и кармическую причинность явлений.
Оно может проявляться в различных формах, таких как:
- пронзительное понимание тщетности своих действий;
- глубокое раскаяние в своих недостатках;
- тяжелая утрата чего-либо с близким ощущением фатальности;
- глубокая усталость, возникающая как будто ниоткуда;
- переживание, в котором мелькает мысль о неизбежности смерти;
- глубокое чувство стыда за свои неблагородные поступки;
- непреодолимый страх перед последствиями пагубных действий и привычек
- и многое другое...
Оно может проявляться в различных формах, таких как:
- пронзительное понимание тщетности своих действий;
- глубокое раскаяние в своих недостатках;
- тяжелая утрата чего-либо с близким ощущением фатальности;
- глубокая усталость, возникающая как будто ниоткуда;
- переживание, в котором мелькает мысль о неизбежности смерти;
- глубокое чувство стыда за свои неблагородные поступки;
- непреодолимый страх перед последствиями пагубных действий и привычек
- и многое другое...
Обратите внимание на прилагательные, выбранные для описания этих переживаний. Это так, потому что самвега вызывается монументальными явлениями, которые потрясают человека до самой глубины его существа, сметая с пути то, что считалось "мной" и "моим", "нормальным" и "известным". Обычный блюз, легкая депрессия, даже ощущение травмированности - это не то. Человек должен быть, за неимением лучшего термина, потрясен Реальностью образа вещей, чтобы пробудиться к срочности, которая переплетает всю жизнь.
Для меня самого один из таких опытов наступил после прохождения трехдневной церемонии с бабушкой и дедушкой (айяхуаска и кактус). Я закончил ее с глубоким пронзительным осознанием неизбежности своей смерти. Переживание было настолько ошеломляющим, что переросло в бредовый страх смертельной болезни. Быстро справившись с последним, я еще четыре года разбирался с первым.
Осознание смертности заставило меня отказаться от всех ложных знаний и самовнушительных практик, таких как транс, искусство и философия. Оно заставило меня прекратить отношения и дружбу, которые способствовали эгоистическому заблуждению, эмоциональной нестабильности и ментальной пролиферации. Напротив, укрепились такие полезные практики, как медитация, размышление о Дхамме и систематическая практика традиционных боевых искусств. Как следствие, я встретил учителей, которые вели меня по пути духовного развития и подавали пример чистоты, дисциплины и энергичности, необходимых для подлинного прогресса. Из ясного осознания последствий всех своих действий я отказался от любых форм вводящей в заблуждение речи, истощающих сексуальных практик, употребления веществ, изменяющих сознание, причиняющих вред существам и имуществу.
Чувство неотложности заставило меня найти истинное прибежище в мудрости, сосредоточенности и различении и прочно укоренить в них свой ум. За этим последовали сострадание, радость, добрая воля и невозмутимость. Размышления о том, что все существа, осознают они это или нет, подверженны внезапным и неизбежным болезням, ухудшению состояния и смерти, привели к спонтанному возникновению вышеперечисленных качеств.
Самвега - это то, что побуждает к практике Дхаммы. Осознав в своей плоти и костях драгоценность и мимолетность этого существования, человек использует всю имеющуюся у него энергию, чтобы приблизить свой ум к полной свободе.
Размышляя о болезненности жизненных невзгод, человек побуждается проникнуть в ткань эгоистического заблуждения, которое побуждает его шатание по миру, и отказаться от ошибочных отождествлений себя с этим телом и умом. Нет нужды говорить о том, что такое чувство настоятельной необходимости стирает начисто все побуждения к соперничеству, достижению и превосходству над другими в поисках счастья, основанного на материальной выгоде и социальном статусе. Такое счастье ясно видится как зависимое от условий и, следовательно, ненадежное. Увидев, что сам влюбился в такое счастье и потерпел неудачу, человек противопоставляет его скитаниям, страданиям, заблуждениям, смерти и повторению всего вышеперечисленного. На другой чаше весов - полное освобождение и непривязанность, свобода и покой, не зависящие от условий, благосклонность и невозвращение, прекращение перерождения.
Как сказал мой учитель, для одних существ Самсара - это прибежище, для других - Дхамма это прибежище, а для тех, кто вышел за пределы, только Ниббана является жизнеспособным прибежищем. Все зависит от степени остроты чувства необходимости, которому подвергся их ум. Полное осознание страдания, то есть не отворачиваться, не закрывать глаза, не убаюкиваться звоном мирского счастья, приводит к полному отказу от всех цепляний.
Пусть все существа обретут представление о самвеге!
Пусть она будет уравновешена пасадой - спокойной уверенностью, о которой пойдет речь в следующей статье!
Для меня самого один из таких опытов наступил после прохождения трехдневной церемонии с бабушкой и дедушкой (айяхуаска и кактус). Я закончил ее с глубоким пронзительным осознанием неизбежности своей смерти. Переживание было настолько ошеломляющим, что переросло в бредовый страх смертельной болезни. Быстро справившись с последним, я еще четыре года разбирался с первым.
Осознание смертности заставило меня отказаться от всех ложных знаний и самовнушительных практик, таких как транс, искусство и философия. Оно заставило меня прекратить отношения и дружбу, которые способствовали эгоистическому заблуждению, эмоциональной нестабильности и ментальной пролиферации. Напротив, укрепились такие полезные практики, как медитация, размышление о Дхамме и систематическая практика традиционных боевых искусств. Как следствие, я встретил учителей, которые вели меня по пути духовного развития и подавали пример чистоты, дисциплины и энергичности, необходимых для подлинного прогресса. Из ясного осознания последствий всех своих действий я отказался от любых форм вводящей в заблуждение речи, истощающих сексуальных практик, употребления веществ, изменяющих сознание, причиняющих вред существам и имуществу.
Чувство неотложности заставило меня найти истинное прибежище в мудрости, сосредоточенности и различении и прочно укоренить в них свой ум. За этим последовали сострадание, радость, добрая воля и невозмутимость. Размышления о том, что все существа, осознают они это или нет, подверженны внезапным и неизбежным болезням, ухудшению состояния и смерти, привели к спонтанному возникновению вышеперечисленных качеств.
Самвега - это то, что побуждает к практике Дхаммы. Осознав в своей плоти и костях драгоценность и мимолетность этого существования, человек использует всю имеющуюся у него энергию, чтобы приблизить свой ум к полной свободе.
Размышляя о болезненности жизненных невзгод, человек побуждается проникнуть в ткань эгоистического заблуждения, которое побуждает его шатание по миру, и отказаться от ошибочных отождествлений себя с этим телом и умом. Нет нужды говорить о том, что такое чувство настоятельной необходимости стирает начисто все побуждения к соперничеству, достижению и превосходству над другими в поисках счастья, основанного на материальной выгоде и социальном статусе. Такое счастье ясно видится как зависимое от условий и, следовательно, ненадежное. Увидев, что сам влюбился в такое счастье и потерпел неудачу, человек противопоставляет его скитаниям, страданиям, заблуждениям, смерти и повторению всего вышеперечисленного. На другой чаше весов - полное освобождение и непривязанность, свобода и покой, не зависящие от условий, благосклонность и невозвращение, прекращение перерождения.
Как сказал мой учитель, для одних существ Самсара - это прибежище, для других - Дхамма это прибежище, а для тех, кто вышел за пределы, только Ниббана является жизнеспособным прибежищем. Все зависит от степени остроты чувства необходимости, которому подвергся их ум. Полное осознание страдания, то есть не отворачиваться, не закрывать глаза, не убаюкиваться звоном мирского счастья, приводит к полному отказу от всех цепляний.
Пусть все существа обретут представление о самвеге!
Пусть она будет уравновешена пасадой - спокойной уверенностью, о которой пойдет речь в следующей статье!
Самвега
Пасада
Пасада сливается с надеждой, радостью и верой, которые неуклонно перерастают в непреходящую убежденность в возможности достичь прекращения страданий. Таким образом, практикующий может неуклонно и непрерывно прилагать усилия к культивированию добродетели, концентрации и проницательности, которые в изобилии необходимы на Пути к миру.
Уверенность в Дхамме может возникать разными способами:
- на примере учителя: видя результаты чьей-то практики, мы можем вдохновиться и увериться в том, что обучение работает и что его можно пройти, несмотря на трудности;
- видя результаты собственных благотворных действий: спонтанное воспоминание о своей удаче, такой как рождение человеком; способность практиковать; доступ к учениям, учителям и практикующим друзьям; видение безупречного обычного спокойствия, которое следует из практики добродетельного нравственного поведения; размышление о деяниях доброты и щедрости, совершенных в прошлом; размышление о правильном выборе, который приблизил человека к Дхамме;
- культивируя и достигая возвышенных состояний ума, таких как брахмавихара: любящая доброта, сострадание, сочувственная радость и невозмутимость; а также развивая и достигая самади: глубокой и проникновенной концентрации;
Однако пасада может быть и чем-то более обыденным, например чувством равновесия, которое сопровождает повседневную жизнь. Спокойный простор сердца, принимающего Благородные Истины: да, есть страдание и неизбежная разлука со всем любимым, да, возможно, будет еще бесчисленное множество перерождений, потому что да, есть тяга к жизни и отвращение к смерти, и да, прекращение этой тяги еще предстоит осознать, однако да, этот Путь практики можно развивать независимо от того, сколько времени это займет. Обогатив таким образом сердце мудростью и довольством, человек, как ни парадоксально, становится весьма удачливым: в каких бы обстоятельствах он ни оказался, все они превращаются в Путь практики. Словно сама Земля обнимает и поддерживает человека, а Небо ведет его.
Эта фотография кошки, сидящей на одной из вершин гор Цзиюхуа в провинции Аньхой, символизирует пасаду. Безмятежное и спокойное, это существо просто пребывает. Таково сердце, наделенное пасадой: отрешенное, не совершающее зла, оно покоится и поддерживает благотворные санкхары, которые и есть Путь.
Пусть все существа будут устойчивы и радостны в своей практике!
Уверенность в Дхамме может возникать разными способами:
- на примере учителя: видя результаты чьей-то практики, мы можем вдохновиться и увериться в том, что обучение работает и что его можно пройти, несмотря на трудности;
- видя результаты собственных благотворных действий: спонтанное воспоминание о своей удаче, такой как рождение человеком; способность практиковать; доступ к учениям, учителям и практикующим друзьям; видение безупречного обычного спокойствия, которое следует из практики добродетельного нравственного поведения; размышление о деяниях доброты и щедрости, совершенных в прошлом; размышление о правильном выборе, который приблизил человека к Дхамме;
- культивируя и достигая возвышенных состояний ума, таких как брахмавихара: любящая доброта, сострадание, сочувственная радость и невозмутимость; а также развивая и достигая самади: глубокой и проникновенной концентрации;
Однако пасада может быть и чем-то более обыденным, например чувством равновесия, которое сопровождает повседневную жизнь. Спокойный простор сердца, принимающего Благородные Истины: да, есть страдание и неизбежная разлука со всем любимым, да, возможно, будет еще бесчисленное множество перерождений, потому что да, есть тяга к жизни и отвращение к смерти, и да, прекращение этой тяги еще предстоит осознать, однако да, этот Путь практики можно развивать независимо от того, сколько времени это займет. Обогатив таким образом сердце мудростью и довольством, человек, как ни парадоксально, становится весьма удачливым: в каких бы обстоятельствах он ни оказался, все они превращаются в Путь практики. Словно сама Земля обнимает и поддерживает человека, а Небо ведет его.
Эта фотография кошки, сидящей на одной из вершин гор Цзиюхуа в провинции Аньхой, символизирует пасаду. Безмятежное и спокойное, это существо просто пребывает. Таково сердце, наделенное пасадой: отрешенное, не совершающее зла, оно покоится и поддерживает благотворные санкхары, которые и есть Путь.
Пусть все существа будут устойчивы и радостны в своей практике!
Пасада можно перевести с языка пали как "спокойная уверенность".
Это сложная эмоция, которая возникает из самвеги. Например, когда сердце сталкивается со страданием, неизбежностью смерти, перерождения и повторения страданий, возникает чувство неотложности. Когда вы действуете в соответствии с этой неотложной необходимостью в спокойной и убежденной манере, в сердце возникает пасада.
Это сложная эмоция, которая возникает из самвеги. Например, когда сердце сталкивается со страданием, неизбежностью смерти, перерождения и повторения страданий, возникает чувство неотложности. Когда вы действуете в соответствии с этой неотложной необходимостью в спокойной и убежденной манере, в сердце возникает пасада.
| Ответственность Существует предрассудок современности, согласно которому духовно развитый человек не критикует других и считает, что все обиды и несчастья происходят исключительно из-за его собственного внутреннего состояния. При таком мышлении появляется потенциал уклонится от личной ответственности за действия, причиняющие вред другим. На самом деле только те, чьи духовные способности достигли зрелости, полностью защищены от внешних влияний. Другие, общаясь с людьми, чья добродетель находится на более низком уровне по сравнению с их собственной, однозначно сталкиваются с обидой, потому что неумелые действия менее добродетельных людей наносят им вред. Одним из проявлений этой тенденции является проекция или перенос. Те, кто не смог справиться со своим внутренним разладом, травмой, неадекватностью, чувством ущербности или иной нереализованности, проецируют напряжение и боль, возникающие внутри, и переносят их на кого-то другого, обычно на самого близкого человека. Подобная проекция - это еще один способ уклониться от ответственности. Эта болезнь - нежелание признавать свою ответственность - становится все более распространенной в мирских "духовных" сообществах и на сцене альтернативного искусства. Такие люди настолько нарциссически привязаны к своему ощущению целостности, праведности, своей обиде и негодованию, своей заветной "подлинности", что проецирование и причинение боли другим словами и поступками, которые проистекают из "верности своему подлинному "я"", становится нормой. Те, кого партнеры, друзья или коллеги обвиняют в том, что они какие-то: невнимательные, бесчувственные, не понимающие потребностей другого, психически зажатые, контролирующие и т. д., должны тщательно изучить себя, чтобы понять, имеют ли эти обвинения под собой почву. Обнаружив, что их поведение лишено приписываемых им черт, нужно не только прямо сказать об этом, но и, если обвинения не прекращаются, отдалиться от человека, который делает вас мишенью для проецирования того, с чем он не может справиться. |
Это необходимо для того, чтобы не нанести себе еще больший незаслуженный ущерб.
Принятие чужой боли и внешней обиды - это плод культивирования себя. Только те, кто зашел так далеко, могут вынести проекции и незаслуженные обвинения, потому что им некуда приземляться - самости не найти.
Выше изображена статуя досточтимого Учителя Муна, просветленного ученика Будды, чья суровость и бескомпромиссное разоблачение чужих недостатков были широко известны.
Восприятия и Травма
Независимо от того, является ли рожденная идентичность благотворной: родитель не наказывает ребенка, а просто сердится; или неблаготворной: родитель вымещает свое недовольство на ребенке, делая его виноватым и обиженным; как бы там ни было, эта идентичность - то, что приняло рождение. Все, что родилось, в соответствии с Взаимозависимым Происхождением, должно распадаться и умирать, принося с собой печаль, плач, боль, горе и отчаяние в меньшей или большей форме.
Этот процесс естественен. Он происходит постоянно, по много раз в день. Он обусловливает механизм, который больше всего привлекает ум: отождествление. Неважно, болезнен или приятен объект чувств. Важна интенсивность воздействия на объект. Какой бы стимул ни был сильнее, ум будет цепляться за него самоощущением, возвращаться к нему снова и снова, как к воспоминаниям, и повторять его, как пролиферацию, ища чувственного удовлетворения либо через идеи и слова, либо через соматические процессы.
Отсюда ясно видно, почему так называемые травматические переживания особенно трудно "излечить" или "отпустить". Как следует из механизма восприятия, рассмотренного выше: цепляние за интенсивный опыт будет наиболее сильным, чувство собственного достоинства будет праведно задето и, следовательно, будет присутствовать - становится реальным.
Как можно справиться с этими переживаниями?
Точно так же, как и с любым другим опытом, обуславливающим чувство собственного достоинства: развивая внимательность и различая восприятие опыта в настоящем таким, каков он есть: просто как восприятие вещей прошлого, просто как феномены, возникающие в уме. Как только ум увидит, что это так, нужно увидеть тело таким, какое оно есть: как просто материальность, лишенную "памяти", как просто комок элементов, сидящий между небом и землей. Увидев это однажды, нужно повторять до тех пор, пока ум не отучится отождествлять восприятие с ‘я’, ‘моим’ или ‘собой’. Развивая таким образом внимательность и мудрость, человек отказывается от отождествления с тем, что ложно, и движется к Реальному.
Пусть все существа будут свободны от стресса и травм!
Этот процесс естественен. Он происходит постоянно, по много раз в день. Он обусловливает механизм, который больше всего привлекает ум: отождествление. Неважно, болезнен или приятен объект чувств. Важна интенсивность воздействия на объект. Какой бы стимул ни был сильнее, ум будет цепляться за него самоощущением, возвращаться к нему снова и снова, как к воспоминаниям, и повторять его, как пролиферацию, ища чувственного удовлетворения либо через идеи и слова, либо через соматические процессы.
Отсюда ясно видно, почему так называемые травматические переживания особенно трудно "излечить" или "отпустить". Как следует из механизма восприятия, рассмотренного выше: цепляние за интенсивный опыт будет наиболее сильным, чувство собственного достоинства будет праведно задето и, следовательно, будет присутствовать - становится реальным.
Как можно справиться с этими переживаниями?
Точно так же, как и с любым другим опытом, обуславливающим чувство собственного достоинства: развивая внимательность и различая восприятие опыта в настоящем таким, каков он есть: просто как восприятие вещей прошлого, просто как феномены, возникающие в уме. Как только ум увидит, что это так, нужно увидеть тело таким, какое оно есть: как просто материальность, лишенную "памяти", как просто комок элементов, сидящий между небом и землей. Увидев это однажды, нужно повторять до тех пор, пока ум не отучится отождествлять восприятие с ‘я’, ‘моим’ или ‘собой’. Развивая таким образом внимательность и мудрость, человек отказывается от отождествления с тем, что ложно, и движется к Реальному.
Пусть все существа будут свободны от стресса и травм!
В наши дни много говорят о том, как понять непостоянство или получить урок о непостоянстве. Даже в кругах традиционных практиков много говорят о размышлениях о непостоянстве. То же самое относится и к стремлению измениться. “Трансформирующие Опыты" ищутся и продаются в виде ритритов, терапий, программ и т. д. Хотя в этом нет ничего неправильного, но и не в этом суть. Давайте посмотрим, о чем идет речь.
Прежде всего, непостоянство не является глубоким. Это обыденность. Это одна из характеристик существования, наряду со страданием и отсутствием самости. Однако из-за отчуждения и цепляния за то, что создает иллюзию постоянства, а именно за эго и личность с их предубеждениями и предпочтениями, непостоянство не замечается.
Здесь возникает второй побочный эффект, при котором возникшее таким образом восприятие (санья) явлений, которое является прошлым, приводит к распространению чувств, цеплянию за чувства либо с влечением, либо с отвращением, либо с безразличием, а затем к становлению и рождению твердого чувства идентичности.
Прежде всего, непостоянство не является глубоким. Это обыденность. Это одна из характеристик существования, наряду со страданием и отсутствием самости. Однако из-за отчуждения и цепляния за то, что создает иллюзию постоянства, а именно за эго и личность с их предубеждениями и предпочтениями, непостоянство не замечается.
Здесь возникает второй побочный эффект, при котором возникшее таким образом восприятие (санья) явлений, которое является прошлым, приводит к распространению чувств, цеплянию за чувства либо с влечением, либо с отвращением, либо с безразличием, а затем к становлению и рождению твердого чувства идентичности.
Сострадание в буддийском контексте - это "искреннее желание, чтобы страдания прекратились”. Конечно, существует процесс, который приводит к созреванию этого желания. Это желание можно просто вызвать в уме, однако это будет лишь частичкой того, чем это качество является.
Необходимым условием для сострадания является "надуманная доброта". Например, независимо от того, любим ли мы кого-то (или себя), испытываем ли к нему неприязнь или презрение, мы должны вызывать в себе благожелательное отношение к этому человеку. Это характеризуется отказом от недоброжелательности по отношению к этому человеку, будь то неприязнь, обида, враждебность, мстительность, праведный гнев или откровенная ярость.
Тем самым достигается отсутствие недоброжелательности. Отсюда следует, что нужно работать над тем, чтобы породить дружелюбие по отношению к этому человеку. Для того чтобы вызвать дружеское отношение, не обязательно одобрять действия этого человека или соглашаться с его точкой зрения.
Необходимым условием для сострадания является "надуманная доброта". Например, независимо от того, любим ли мы кого-то (или себя), испытываем ли к нему неприязнь или презрение, мы должны вызывать в себе благожелательное отношение к этому человеку. Это характеризуется отказом от недоброжелательности по отношению к этому человеку, будь то неприязнь, обида, враждебность, мстительность, праведный гнев или откровенная ярость.
Тем самым достигается отсутствие недоброжелательности. Отсюда следует, что нужно работать над тем, чтобы породить дружелюбие по отношению к этому человеку. Для того чтобы вызвать дружеское отношение, не обязательно одобрять действия этого человека или соглашаться с его точкой зрения.
Таким образом, "доброжелательность" достигается искусственным путем, то есть человек должен использовать свою силу воли, чтобы вызвать ее. Повторив процесс искусственного формирования доброжелательности достаточное количество раз, человек приходит к "фоновой доброжелательности". То есть отношение доброжелательности, которое стало привычным благодаря практике. Таким образом, базовым способом взаимоотношений становится дружелюбие и доброжелательность.
Следующий шаг, который следует за этим процессом, - бескорысное дарование. По своей природе волевые действия по культивированию доброжелательности предполагают определенное напряжение сил, что является формой дарования. Человек проявляет благожелательное отношение к кому-либо, независимо от его действий/статуса/мнения. Со временем такое отношение становится автоматическим и проникает во все способы взаимоотношений человека с миром. Дарование становится основой характера и ведет к следующему шагу - сопереживанию.
Развивая постоянную доброту, человек создает буфер, через который он видит другого. Имея этот буфер и доброту, которая его поддерживает, человек оказывается в положении, позволяющем ему увидеть причину страданий другого. Видя терпеливо и доброжелательно, снова и снова, что страдания другого неизбежны, человек развивает теплоту и понимание затруднительного положения другого. Поразмыслив, человек видит, что это положение мало чем отличается от его собственного. Увидев, что причины страдания, а именно влесение (танха) и отсутствие тренировки для преодоления этого влечения, универсальны для всех существ, человек становится открытым для сопереживания. Таким образом, русское слово "сострадание", в отличие от английского слова compassion лучше отражает суть этого процесса, поскольку буквально читается как "со-страдание".
Проникнув в причину общего страдания с добротой и проницательностью, человек приходит к настоящему состраданию. И это уже не минутное желание покончить с экзистенциальной болью, а этос и мотивация, которые определяют сам жизненный путь человека. Таким образом, как это ни парадоксально, сострадание является одновременно и предпосылкой, и результатом тренировок в соответствии с Благородным Восьмеричным Путем. Побуждаемый первоначальным столкновением с болью и бедой, человек мотивирован довести дело до конца. Культивируя необходимые установки и качества, человек приходит к образу жизни, направленному на постоянное избавление от страданий.
Полностью просмотрев все закоулки своего ума с неизменным состраданием, человек приходит к прекращению страданий, поскольку влечение больше не действует. На этой стадии даже модикум влечения сразу же становится видимым и, следовательно, искореняется в свете сострадания. Здесь сострадание правильно называть "всеобъемлющим состраданием" (маха-каруна), которое является неизбывным атрибутом просветленного ума.
Пусть все существа упорно развивают сострадание!
Следующий шаг, который следует за этим процессом, - бескорысное дарование. По своей природе волевые действия по культивированию доброжелательности предполагают определенное напряжение сил, что является формой дарования. Человек проявляет благожелательное отношение к кому-либо, независимо от его действий/статуса/мнения. Со временем такое отношение становится автоматическим и проникает во все способы взаимоотношений человека с миром. Дарование становится основой характера и ведет к следующему шагу - сопереживанию.
Развивая постоянную доброту, человек создает буфер, через который он видит другого. Имея этот буфер и доброту, которая его поддерживает, человек оказывается в положении, позволяющем ему увидеть причину страданий другого. Видя терпеливо и доброжелательно, снова и снова, что страдания другого неизбежны, человек развивает теплоту и понимание затруднительного положения другого. Поразмыслив, человек видит, что это положение мало чем отличается от его собственного. Увидев, что причины страдания, а именно влесение (танха) и отсутствие тренировки для преодоления этого влечения, универсальны для всех существ, человек становится открытым для сопереживания. Таким образом, русское слово "сострадание", в отличие от английского слова compassion лучше отражает суть этого процесса, поскольку буквально читается как "со-страдание".
Проникнув в причину общего страдания с добротой и проницательностью, человек приходит к настоящему состраданию. И это уже не минутное желание покончить с экзистенциальной болью, а этос и мотивация, которые определяют сам жизненный путь человека. Таким образом, как это ни парадоксально, сострадание является одновременно и предпосылкой, и результатом тренировок в соответствии с Благородным Восьмеричным Путем. Побуждаемый первоначальным столкновением с болью и бедой, человек мотивирован довести дело до конца. Культивируя необходимые установки и качества, человек приходит к образу жизни, направленному на постоянное избавление от страданий.
Полностью просмотрев все закоулки своего ума с неизменным состраданием, человек приходит к прекращению страданий, поскольку влечение больше не действует. На этой стадии даже модикум влечения сразу же становится видимым и, следовательно, искореняется в свете сострадания. Здесь сострадание правильно называть "всеобъемлющим состраданием" (маха-каруна), которое является неизбывным атрибутом просветленного ума.
Пусть все существа упорно развивают сострадание!
Эволюция Сострадания
В практике культивации применять воображение - значит "делать". Любое ментальное “делание" имеет недостаток в том, что оно будоражит ум и способно закрепить приобретенные слои самости. Таким образом, ум остается неспособным обрести покой и ясно увидеть вещи такими, какие они есть.
Поэтому такие практики, как метта, или любящая доброта, направлены на то, чтобы породить чувства благожелательности и доброжелательности. Это делается не с помощью воображения, а путем последовательного повторения мантры, например "пусть у меня всё будет хорошо", “пусть у всех живых существ всё будет хорошо".
Поэтому такие практики, как метта, или любящая доброта, направлены на то, чтобы породить чувства благожелательности и доброжелательности. Это делается не с помощью воображения, а путем последовательного повторения мантры, например "пусть у меня всё будет хорошо", “пусть у всех живых существ всё будет хорошо".
Постепенно порождаемое мантрой чувство распространяется на тело и ум, а также на восприятие других существ во всех направлениях, которые не воображаются, а на которых обращается внимание.
В приведенном выше видео Аджан (Учитель) Сона озвучивает другой подход к практике любящей доброты, а именно: представление себя кем-то другим. Воображение святой фигуры способно породить чувства беспредельной доброжелательности, а также дать представление о несущественности своего привычного самовосприятия.
С психоаналитической точки зрения, самовосприятие - это атрибут эго, поскольку эго всегда является образом другого. Либо образ того, кем мы хотим быть (идеальное эго), либо образ того, как мы хотим чтобы нас видели другие (эго-идеал), либо образ того, каким другие хотят видеть нас (суперэго). В любом случае, желание человека структурируется в зависимости от желания другого.
Если в годы становления такое структурирование позволяет быстро принять предпочтительный образ себя, который, в свою очередь, организует хаотичные телесные феномены в некую форму тотальности, то в дальнейшем опора на зрительные идентификации становится проблематичной. Причин тому несколько:
- идентификация с воображаемой тотальностью другого препятствует символическому развитию субъекта, то есть мешает возникновению функции различения, что, в свою очередь, препятствует развитию способности непредвзято рассуждать;
- идентичность, скопированная с другого, всегда остается формой заблуждения, которое необходимо нюансировать с помощью языковой и образовательной способности дифференцировать феномены;
- субъект, отождествленный с образом и желанием другого, не способен развить духовные способности отречения и выносливости, если он хочет выбрать Путь движения к Духу.
Именно по этим причинам воображение не рекомендуется использовать в практике культивирования. Как отметил Аджан Сона, в таких традициях, как тибетский буддизм, сохраняются практики визуализации божеств. Причина таких практик точно такая же, как и причина отождествления младенца с образами и желаниями его опекунов: чтобы обеспечить ощущение воображаемой (хотя и иллюзорной) тотальности и временно утихомирить хаос влечений. На более поздних стадиях от таких практик отказываются и заменяют их прямым прозрением и спокойным пребыванием, поскольку субъект уже обладает той степенью стабильности, которая необходима для непосредственного культивирования.
Развитая практика метты отличается от воображения идеала и попыток исполнить чужие желания. Это просто хорошо культивируемое отношение дружелюбия и доброжелательности ко всем без исключения. Это еще один способ отделить свои желания от желаний других. Это делается как волевое последовательное культивирование независимой доброй воли ко всему космосу и всем существам, которые его населяют.
Здесь практика метты поддерживает другие факторы Пути посредством невозмутимой благожелательности: ко всем без осуждения. В то время как другие факторы Пути способствуют неустанной выносливости, осознанности и добродетели, чтобы поддерживать себя, не "полагаясь ни на что в мире". Воистину, тот, кто свободен от поддержки чужими желаниями, может свободно пройти весь путь к безначальному.
Пусть все существа будут здоровы!
В приведенном выше видео Аджан (Учитель) Сона озвучивает другой подход к практике любящей доброты, а именно: представление себя кем-то другим. Воображение святой фигуры способно породить чувства беспредельной доброжелательности, а также дать представление о несущественности своего привычного самовосприятия.
С психоаналитической точки зрения, самовосприятие - это атрибут эго, поскольку эго всегда является образом другого. Либо образ того, кем мы хотим быть (идеальное эго), либо образ того, как мы хотим чтобы нас видели другие (эго-идеал), либо образ того, каким другие хотят видеть нас (суперэго). В любом случае, желание человека структурируется в зависимости от желания другого.
Если в годы становления такое структурирование позволяет быстро принять предпочтительный образ себя, который, в свою очередь, организует хаотичные телесные феномены в некую форму тотальности, то в дальнейшем опора на зрительные идентификации становится проблематичной. Причин тому несколько:
- идентификация с воображаемой тотальностью другого препятствует символическому развитию субъекта, то есть мешает возникновению функции различения, что, в свою очередь, препятствует развитию способности непредвзято рассуждать;
- идентичность, скопированная с другого, всегда остается формой заблуждения, которое необходимо нюансировать с помощью языковой и образовательной способности дифференцировать феномены;
- субъект, отождествленный с образом и желанием другого, не способен развить духовные способности отречения и выносливости, если он хочет выбрать Путь движения к Духу.
Именно по этим причинам воображение не рекомендуется использовать в практике культивирования. Как отметил Аджан Сона, в таких традициях, как тибетский буддизм, сохраняются практики визуализации божеств. Причина таких практик точно такая же, как и причина отождествления младенца с образами и желаниями его опекунов: чтобы обеспечить ощущение воображаемой (хотя и иллюзорной) тотальности и временно утихомирить хаос влечений. На более поздних стадиях от таких практик отказываются и заменяют их прямым прозрением и спокойным пребыванием, поскольку субъект уже обладает той степенью стабильности, которая необходима для непосредственного культивирования.
Развитая практика метты отличается от воображения идеала и попыток исполнить чужие желания. Это просто хорошо культивируемое отношение дружелюбия и доброжелательности ко всем без исключения. Это еще один способ отделить свои желания от желаний других. Это делается как волевое последовательное культивирование независимой доброй воли ко всему космосу и всем существам, которые его населяют.
Здесь практика метты поддерживает другие факторы Пути посредством невозмутимой благожелательности: ко всем без осуждения. В то время как другие факторы Пути способствуют неустанной выносливости, осознанности и добродетели, чтобы поддерживать себя, не "полагаясь ни на что в мире". Воистину, тот, кто свободен от поддержки чужими желаниями, может свободно пройти весь путь к безначальному.
Пусть все существа будут здоровы!
Недостатки Воображения
Главное отличие ума араханта от обычного ума заключается в том, что ум араханта (просветленного ученика Будды) полностью отказался от забот о теле.
В нем больше нет привязанности и отождествления с телом. Поэтому нет страха и беспокойства по поводу изменения и смерти тела. Дело в том, что ум араханта больше не связан с телом. Он держится на почтительном расстоянии.
Как же это происходит?
Ответ заключается в практике Благородного Восьмеричного Пути: нравстенность (на палийском, сила), концентрация (на палийском, самади), мудрость (на палийском, панья).
Во-первых, человек основывает свои действия и речь на нравственной сдержанности - силе (забавно что палийское слово для морально правильного поведения - сила - однозвучно с русским словом сила, означающим физический, ментальный или духовный потенциал) . Это предотвращает создание еще более неблаготворной кармы, которая омрачает ум. Таким образом, человек обретает безупречную и спокойную жизнь.
Во-вторых, человек приступает к развитию концентрации: самадхи. Это приводит ум к спокойствию. Ум обретает силу от неподвижности, не нарушаемой умственными причудами. Ум обретает достаточную дистанцию, чтобы различать, что умственные процессы - это не ум.
В-третьих, на основе спокойствия человек переходит к созерцанию природы тела, тем самым развивая мудрость: панья. Благодаря мудрости человек ясно видит, что тело подвержено стрессам, непостоянно и лишено всякого "я". Человек старательно развивает два вида созерцания:
- Маранасати : созерцание (неизбежности) смерти, о которой говорил Будда.
- Асубха : созерцание непривлекательности (32 частей) тела, как наставлял Будда.
Таким образом, со временем усердной практики человек приходит к пониманию того, что тело - это не ум, а ум - это не тело. Двое следуют своим процессам и, если нет невежества в отношении их природы, не смешиваются. Продолжая эту практику, человек отпускает сожаления и воспоминания о прошлом, надежды и тревоги о будущем и погружается в дела ныне возникающих состояний, созерцая их как непостоянные и отпуская.
Более высокие стадии Пути также предполагают отказ от привязанности к настоящему моменту. Отсюда следует распад пяти кхандх - психофизических агрегатов - субъективного опыта, приводящее к результату практики - освобождению.
Как же это происходит?
Ответ заключается в практике Благородного Восьмеричного Пути: нравстенность (на палийском, сила), концентрация (на палийском, самади), мудрость (на палийском, панья).
Во-первых, человек основывает свои действия и речь на нравственной сдержанности - силе (забавно что палийское слово для морально правильного поведения - сила - однозвучно с русским словом сила, означающим физический, ментальный или духовный потенциал) . Это предотвращает создание еще более неблаготворной кармы, которая омрачает ум. Таким образом, человек обретает безупречную и спокойную жизнь.
Во-вторых, человек приступает к развитию концентрации: самадхи. Это приводит ум к спокойствию. Ум обретает силу от неподвижности, не нарушаемой умственными причудами. Ум обретает достаточную дистанцию, чтобы различать, что умственные процессы - это не ум.
В-третьих, на основе спокойствия человек переходит к созерцанию природы тела, тем самым развивая мудрость: панья. Благодаря мудрости человек ясно видит, что тело подвержено стрессам, непостоянно и лишено всякого "я". Человек старательно развивает два вида созерцания:
- Маранасати : созерцание (неизбежности) смерти, о которой говорил Будда.
- Асубха : созерцание непривлекательности (32 частей) тела, как наставлял Будда.
Таким образом, со временем усердной практики человек приходит к пониманию того, что тело - это не ум, а ум - это не тело. Двое следуют своим процессам и, если нет невежества в отношении их природы, не смешиваются. Продолжая эту практику, человек отпускает сожаления и воспоминания о прошлом, надежды и тревоги о будущем и погружается в дела ныне возникающих состояний, созерцая их как непостоянные и отпуская.
Более высокие стадии Пути также предполагают отказ от привязанности к настоящему моменту. Отсюда следует распад пяти кхандх - психофизических агрегатов - субъективного опыта, приводящее к результату практики - освобождению.
Ум Араханта
Как таковое, это знание Четырех Благородных Истин:
- знание о страдании;
- знание о происхождении страдания;
- знание о прекращении страданий;
- знание Пути, ведущего к прекращению страданий.
Вышеперечисленные четыре знания составляют правильное понимание. Каждое из них имеет три фазы:
- париятти - теоретическое понимание;
- патипати - практика;
- пативеда - плод практики.
- знание о страдании;
- знание о происхождении страдания;
- знание о прекращении страданий;
- знание Пути, ведущего к прекращению страданий.
Вышеперечисленные четыре знания составляют правильное понимание. Каждое из них имеет три фазы:
- париятти - теоретическое понимание;
- патипати - практика;
- пативеда - плод практики.
В настоящее время в общественном мнении наблюдается ощутимый разлад (эта статья была написана во время пандемии). Однако в этом нет ничего нового: взгляды людей по своей природе противоречивы. Однако, поскольку речь идет о здоровье, мнения усиливаются. Какое лечение лучше? Какая вакцина безопасна? Безопасна ли вакцина вообще? Знания и, соответственно, мнения по таким вопросам в наши дни очень важны. Однако такие знания не являются правильными. По крайней мере, не в рамках практики, которая ведет к свободе.
Правильное знание - это редко упоминаемый девятый фактор Пути, который возникает, когда другие факторы уже развиты и созрели. Можно сказать, что это аспект первого фактора - правильного понимания или правильного взгляда.
Правильное знание - это редко упоминаемый девятый фактор Пути, который возникает, когда другие факторы уже развиты и созрели. Можно сказать, что это аспект первого фактора - правильного понимания или правильного взгляда.
Правильное Знание
Таким образом, мы можем классифицировать Четыре Благородные Истины следующим образом:
- страдание было понято;
2. - есть причина страдания;
- причина страдания должна быть оставлена;
- причина страдания была оставлена;
3. - существует прекращение страдания
- прекращение страдания должно быть осознанно практически;
- прекращение страдания было осознанно практически;
4. - существует Путь, ведущий к прекращению страданий;
- Путь должен быть развит;
- Путь был развит
- - существует страдание;
- страдание было понято;
2. - есть причина страдания;
- причина страдания должна быть оставлена;
- причина страдания была оставлена;
3. - существует прекращение страдания
- прекращение страдания должно быть осознанно практически;
- прекращение страдания было осознанно практически;
4. - существует Путь, ведущий к прекращению страданий;
- Путь должен быть развит;
- Путь был развит
Только когда эти три фазы и двенадцать аспектов выполнены, человек обретает правильное знание о том, как обстоят дела. Однозначно, это относится к араханту - тому, кто полностью освободился от жадности, ненависти и заблуждений.
До момента полного освобождения человек действует либо в рамках мирского знания, либо в рамках знания практики.
Для того, кто действует в рамках мирского знания, проблемы пандемии должны решаться посредством действий, предпринимаемых системами здравоохранения и фармацевтики. В таких условиях лучше всего занять моральную позицию, соответствующую ценностям человека, и действовать в соответствии с ней.
Для человека, работающего в рамках знания практики ведущей к свободе, не существует никаких проблем, кроме обычных: рождение, старение, болезни и смерть повторяются снова и снова. В этих рамках человек продолжает развивать Путь, реализуя те аспекты, которые еще не были реализованы.
В частности, сейчас для практикующих очень актуально исследовать природу тела. Очень полезны такие темы для созерцания, как непривлекательность тела, отвратительность присущая еде, размышления о смерти, размышления о 32 частях тела и созерцание четырех элементов. Это время для глубокого изучения своего привычного отождествления с телом и влечения к нему. Это время, чтобы энергично тренировать свой ум в распознавании тела как тела, не "меня", не "моего", не "самости", а как совокупность элементов, связанных вместе привычкой-энергией и кармой.
Нужно глубоко исследовать телесные феномены и задаваться вопросами: "Это я?", "Это принадлежит мне?", "Где в этом нагромождении органов можно найти "меня"?". Нужно сопоставить свое привычное самовосприятие с телесной материальностью и понять, что нигде в теле "меня" не найти. Нужно взять свое имя и личную историю и сопоставить их с телесными аспектами, чтобы увидеть, что нигде в теле их не найти.
Конечно, существует проблема соотношения ума, ци (энергии), цзин (эссенции) и тела. То есть мысли, ментальные состояния и самоощущения структурируют энергию, которая, в свою очередь, влияет на эссенцию и заставляет тело становиться тем или иным. Таким образом, все, что существует в царстве ума, отражается на физическом плане.
Однако практика телесного созерцания как раз и направлена на преодоление этого привычного пути "самовоплощения". Нужно применить правильное понимание, чтобы осознать, что в конечном итоге все, что существует на уровне ума, является непостоянным (аничча). Одно только это понимание структурирует ци таким образом, что сводит к минимуму постоянное самовоплощение, и вместо этого ведет к развитию прозрения. Восприятие тела в соответствии с проницательностью непостоянства еще больше разорвет связи становления: чем можно стать в четырех элементах, составляющих 32 непривлекательные части тела? Здоровые или больные, элементы в конце концов распадаются и возвращаются в землю.
Видя так постоянно, человек развивает проницательность - знание того, что ум - это всего лишь то, что знает, а тело - всего лишь эти элементы. Больше не соблазняясь психосоматическими процессами становлениями, человек отпускает их и пребывает в сиянии Духа. Прожив в этом сиянии достаточно долго, человек становится просветленным: больше нет ложной психофизической идентичности, стоящей на пути света.
Пусть все существа будут свободны от страданий!
Пусть все существа обретут правильное знание!
До момента полного освобождения человек действует либо в рамках мирского знания, либо в рамках знания практики.
Для того, кто действует в рамках мирского знания, проблемы пандемии должны решаться посредством действий, предпринимаемых системами здравоохранения и фармацевтики. В таких условиях лучше всего занять моральную позицию, соответствующую ценностям человека, и действовать в соответствии с ней.
Для человека, работающего в рамках знания практики ведущей к свободе, не существует никаких проблем, кроме обычных: рождение, старение, болезни и смерть повторяются снова и снова. В этих рамках человек продолжает развивать Путь, реализуя те аспекты, которые еще не были реализованы.
В частности, сейчас для практикующих очень актуально исследовать природу тела. Очень полезны такие темы для созерцания, как непривлекательность тела, отвратительность присущая еде, размышления о смерти, размышления о 32 частях тела и созерцание четырех элементов. Это время для глубокого изучения своего привычного отождествления с телом и влечения к нему. Это время, чтобы энергично тренировать свой ум в распознавании тела как тела, не "меня", не "моего", не "самости", а как совокупность элементов, связанных вместе привычкой-энергией и кармой.
Нужно глубоко исследовать телесные феномены и задаваться вопросами: "Это я?", "Это принадлежит мне?", "Где в этом нагромождении органов можно найти "меня"?". Нужно сопоставить свое привычное самовосприятие с телесной материальностью и понять, что нигде в теле "меня" не найти. Нужно взять свое имя и личную историю и сопоставить их с телесными аспектами, чтобы увидеть, что нигде в теле их не найти.
Конечно, существует проблема соотношения ума, ци (энергии), цзин (эссенции) и тела. То есть мысли, ментальные состояния и самоощущения структурируют энергию, которая, в свою очередь, влияет на эссенцию и заставляет тело становиться тем или иным. Таким образом, все, что существует в царстве ума, отражается на физическом плане.
Однако практика телесного созерцания как раз и направлена на преодоление этого привычного пути "самовоплощения". Нужно применить правильное понимание, чтобы осознать, что в конечном итоге все, что существует на уровне ума, является непостоянным (аничча). Одно только это понимание структурирует ци таким образом, что сводит к минимуму постоянное самовоплощение, и вместо этого ведет к развитию прозрения. Восприятие тела в соответствии с проницательностью непостоянства еще больше разорвет связи становления: чем можно стать в четырех элементах, составляющих 32 непривлекательные части тела? Здоровые или больные, элементы в конце концов распадаются и возвращаются в землю.
Видя так постоянно, человек развивает проницательность - знание того, что ум - это всего лишь то, что знает, а тело - всего лишь эти элементы. Больше не соблазняясь психосоматическими процессами становлениями, человек отпускает их и пребывает в сиянии Духа. Прожив в этом сиянии достаточно долго, человек становится просветленным: больше нет ложной психофизической идентичности, стоящей на пути света.
Пусть все существа будут свободны от страданий!
Пусть все существа обретут правильное знание!
Второй фактор Благородного Восьмеричного Пути - правильное отношение/намерение - это намерение об отречении, намерение о безвредности, намерение оставить недобрую волю. От чего же отрекаются в рамках этого фактора?
Прежде всего, отказываются от привязанности. Но какова степень привязанности, которая заставляет "людей хорошего происхождения" бросать свои семьи, кланы, средства к существованию и "уходить в бездомность"? Это не малый вопрос.
Первоначальная привязанность - это привязанность сознания к телесной материальности при нисхождении в утробу матери.
Прежде всего, отказываются от привязанности. Но какова степень привязанности, которая заставляет "людей хорошего происхождения" бросать свои семьи, кланы, средства к существованию и "уходить в бездомность"? Это не малый вопрос.
Первоначальная привязанность - это привязанность сознания к телесной материальности при нисхождении в утробу матери.
Сознание ошибочно принимает материальность за нечто постоянное и цепляется за нее. Впоследствии возникает привязанность к чужому образу и желанию, чтобы обеспечить младенцу чувство тотальности. Это дает субъекту воображаемую власть над хаотическими телесными интенсивностями, чувством фрагментации и давлением драйва. Чтобы избавиться от неудовлетворенности телесным существованием, малыш прибегает к воображаемому единству, которое дарит убаюкивающее присутствие другого. Таким образом, ребенок греется в отражении любви (материнского) другого к нему, принимая это зеркальное отражение привязанности за самого себя.
Отсюда субъект вступает в эдипов процесс привязанности к этому воображаемому чертежу тотальности как самости и нюансирования этого заблуждения посредством приобретения знаний. Первоначальное знание приходит в виде запрета на наслаждение, которое связано с воображаемым единством с (материнским) другим. По сути, функция третьего другого состоит в том, чтобы разорвать диаду (материнский) другой-ребенок и запретить проявления чувственности, которые постоянно поддерживают воображаемую идентичность. В психоаналитической теории это довольно однозначно называется "кастрацией". Тоска ребенка по любви первого другого отсекается посредством "нет" третьего (отцовского) другого.
Вот как Воображаемое структурируется Символическим. Отсюда зарождающийся субъект вступает в "окультуривание": овладение языком, систематическим знанием и законом Другого, готовясь, таким образом, к жизни в обществе. Или, как классически происходит разворачивание Эдипова комплекса: интенсивность либидо, как вагонетка, должна быть помещена на рельсы культуры, чтобы дать ему выражение и функцию.
Однако отсюда возникает третий тип привязанности - к целому культурному аппарату. Культура неизбежно представляет собой смесь воображаемо-символических ритуалов, дизъюнкций и устройств, призванных отгородиться от Реального неудовлетворенности, бессмысленности и смертности, постоянно присутствующих в жизни.
Поэтому разумные существа неустанно занимаются накоплением культуры, чтобы обеспечить себе приятное, хотя и обусловленное пребывание в суматохе от молодости до старости с постоянным акцентом на полную мобилизацию наслаждающейся субстанции этого тела, прежде чем смерть разлучит их с ним.
В двух словах это и есть привязанность, которая не выходит из строя. И все же, как показывает клиническая практика, все идет не так. Субъекты, не отделенные от своих первых других, в итоге становятся субъектами психоза - неспособными вступить в обмен означающими и застрявшими в постоянной борьбе с Другим. Отделенные частично формируют перверсивную психическую структуру и стремятся восполнить фундаментальный недостаток Другого собой. В то время как отделенные в полной мере оказываются в другом виде рабства - у самого языка - невротики, которые постоянно ищут Другого, чтобы удовлетворить себя и утолить свою неудовлетворенность - дуккха. Во всех этих трех структурах возникают многочисленные психопатологии, которые все яснее обнажают изначальную неудачу привязанности: ошибочное принятие этого тела за постоянное непреходящее "я".
Вот от чего стремится отказаться поднятая рука Будды.
Весь этот процесс "создания" жизни из невежественного отождествления с телом, с первым другим и с культурным Другим отвергается в практике Дхаммы. Именно для этого сыновья и дочери хорошего происхождения отправляются в бездомную жизнь: чтобы остановить цикл, чтобы, наконец, отпустить тягу к рождению и связыванию себя снова в этом теле, семье, обществе, смертности и повторению того же самого снова и снова. Это и есть освобождение - истинная цель духовных усилий.
Если эти страдания круговорота станут для вас очевидными, то вы не сможете довольствоваться "меньшим счастьем" мирской жизни. Увидев Самсару такой, какая она есть, человек стремится к необусловленному счастью, несмотря на все трудности. Увидев сквозь туман привязанности ясный свет Духа, человек начинает стремиться к истинной свободе и работает над ее достижением.
Да будут благословенны поиски тех, кто находится на Пути!
Пусть уменьшится дуккха тех, кто все еще блуждает!
Пусть все существа будут здоровы!
Отсюда субъект вступает в эдипов процесс привязанности к этому воображаемому чертежу тотальности как самости и нюансирования этого заблуждения посредством приобретения знаний. Первоначальное знание приходит в виде запрета на наслаждение, которое связано с воображаемым единством с (материнским) другим. По сути, функция третьего другого состоит в том, чтобы разорвать диаду (материнский) другой-ребенок и запретить проявления чувственности, которые постоянно поддерживают воображаемую идентичность. В психоаналитической теории это довольно однозначно называется "кастрацией". Тоска ребенка по любви первого другого отсекается посредством "нет" третьего (отцовского) другого.
Вот как Воображаемое структурируется Символическим. Отсюда зарождающийся субъект вступает в "окультуривание": овладение языком, систематическим знанием и законом Другого, готовясь, таким образом, к жизни в обществе. Или, как классически происходит разворачивание Эдипова комплекса: интенсивность либидо, как вагонетка, должна быть помещена на рельсы культуры, чтобы дать ему выражение и функцию.
Однако отсюда возникает третий тип привязанности - к целому культурному аппарату. Культура неизбежно представляет собой смесь воображаемо-символических ритуалов, дизъюнкций и устройств, призванных отгородиться от Реального неудовлетворенности, бессмысленности и смертности, постоянно присутствующих в жизни.
Поэтому разумные существа неустанно занимаются накоплением культуры, чтобы обеспечить себе приятное, хотя и обусловленное пребывание в суматохе от молодости до старости с постоянным акцентом на полную мобилизацию наслаждающейся субстанции этого тела, прежде чем смерть разлучит их с ним.
В двух словах это и есть привязанность, которая не выходит из строя. И все же, как показывает клиническая практика, все идет не так. Субъекты, не отделенные от своих первых других, в итоге становятся субъектами психоза - неспособными вступить в обмен означающими и застрявшими в постоянной борьбе с Другим. Отделенные частично формируют перверсивную психическую структуру и стремятся восполнить фундаментальный недостаток Другого собой. В то время как отделенные в полной мере оказываются в другом виде рабства - у самого языка - невротики, которые постоянно ищут Другого, чтобы удовлетворить себя и утолить свою неудовлетворенность - дуккха. Во всех этих трех структурах возникают многочисленные психопатологии, которые все яснее обнажают изначальную неудачу привязанности: ошибочное принятие этого тела за постоянное непреходящее "я".
Вот от чего стремится отказаться поднятая рука Будды.
Весь этот процесс "создания" жизни из невежественного отождествления с телом, с первым другим и с культурным Другим отвергается в практике Дхаммы. Именно для этого сыновья и дочери хорошего происхождения отправляются в бездомную жизнь: чтобы остановить цикл, чтобы, наконец, отпустить тягу к рождению и связыванию себя снова в этом теле, семье, обществе, смертности и повторению того же самого снова и снова. Это и есть освобождение - истинная цель духовных усилий.
Если эти страдания круговорота станут для вас очевидными, то вы не сможете довольствоваться "меньшим счастьем" мирской жизни. Увидев Самсару такой, какая она есть, человек стремится к необусловленному счастью, несмотря на все трудности. Увидев сквозь туман привязанности ясный свет Духа, человек начинает стремиться к истинной свободе и работает над ее достижением.
Да будут благословенны поиски тех, кто находится на Пути!
Пусть уменьшится дуккха тех, кто все еще блуждает!
Пусть все существа будут здоровы!
Об отречении
Подчинение и бунт имеют одно и то же происхождение
Ну а теперь поясним:
И повиновение, и бунт происходят из одного и того же источника - из "я". Это "кто-то", кто либо принимает, либо отвергает. Без “кого-то” не на что опереться. Именно здесь, перед лицом угнетения, самость проявляется наиболее ярко. Выбор очень труден, потому что явления несправедливости бросают вызов "я" с возможностью его утраты. Какую бы позицию ни занимал человек, покорную или праведную, результат один и тот же: неведение.
Самость началась с неведения. Именно из неправильного восприятия этого тела как неизменной сущности прорастает самость. Она вбирает в себя элементы мира, которые ему приятны, и изгоняет те, что вызывают отвращение. Таково становление. Отсюда прорастают дальнейшие наслоения взглядов, мнений, концепций и теорий, чтобы прижать к себе предпочтительные воображаемые идентификации и отгородиться от тех, что нежелательны. С некоторой практикой "я" учится включать явления в себя по своему усмотрению. Или отвергать те элементы, которые раньше считались совместимыми с ним.
Обладая такой способностью, человек может сделать "выбор": подчиниться - включить в себя угнетающее, отвергнув то, что в нем самом против. Или восстать - изгнать угнетающие явления до того, как они завладеют самостью, и продолжать сопротивляться им. Обе стратегии полагаются на то, что "я" будет присутствовать и постоянно возвращаться к себе.
Путь предлагает совершенно иную стратегию. Вместо того чтобы брать "я" в качестве точки отсчета, Путь деконструирует "я" посредством практики добродетели, концентрации и различения. Через практику человек учится сводить все к изначальному нулю "я" - неведению. Именно здесь и происходит настоящая работа на Пути. Там, где раньше было невежественное непризнание этого тела как нестабильного, появляется проницательная мудрость. Является ли это тело постоянным? Где "я" в этом теле? Приятно ли это пребывание? Из чего состоит это тело? Приучив себя видеть, что это тело подверженно болезням, старению и смерти, состоит из элементов, лишенных какого-либо чувства "я" и "мое", и в конечном итоге, особенно не помывшись пару дней, является довольно отталкивающим и неприятным местом для пребывания, человек осознает, что это действительно было ошибочное направление, основанное на недостатке различения, - принять это тело за себя.
С этого момента инкорпорация и вытеснение прекращаются, потому что больше нет никакого стремления укрепить или защитить эту идентичность, основанную в этом теле. Нет больше и страха потерять это тело, потому что человек развил то, что перерастает тело, - сознание Пути - развитое и зрелое, постоянно применяемое через практику, понимание Истины.
С этой позиции мудрости, когда бы угнетающие явления ни возникали изнутри или ни вторгались извне, человек устраняет цепляние за тело как за "я" и обостряет духовные способности. Отсюда можно предпринимать практические шаги по борьбе с явлениями без потери себя и, следовательно, без потрясений. Отсюда открывается совершенно иной мир, который невозможно описать.
В этом видео - мои ранние воплощенные размышления о проблеме угнетения. Вывод, к которому я пришел тогда, десять лет назад, - это любовь. Но это уже совсем другая история.
Пусть все существа будут свободны от угнетения!
И повиновение, и бунт происходят из одного и того же источника - из "я". Это "кто-то", кто либо принимает, либо отвергает. Без “кого-то” не на что опереться. Именно здесь, перед лицом угнетения, самость проявляется наиболее ярко. Выбор очень труден, потому что явления несправедливости бросают вызов "я" с возможностью его утраты. Какую бы позицию ни занимал человек, покорную или праведную, результат один и тот же: неведение.
Самость началась с неведения. Именно из неправильного восприятия этого тела как неизменной сущности прорастает самость. Она вбирает в себя элементы мира, которые ему приятны, и изгоняет те, что вызывают отвращение. Таково становление. Отсюда прорастают дальнейшие наслоения взглядов, мнений, концепций и теорий, чтобы прижать к себе предпочтительные воображаемые идентификации и отгородиться от тех, что нежелательны. С некоторой практикой "я" учится включать явления в себя по своему усмотрению. Или отвергать те элементы, которые раньше считались совместимыми с ним.
Обладая такой способностью, человек может сделать "выбор": подчиниться - включить в себя угнетающее, отвергнув то, что в нем самом против. Или восстать - изгнать угнетающие явления до того, как они завладеют самостью, и продолжать сопротивляться им. Обе стратегии полагаются на то, что "я" будет присутствовать и постоянно возвращаться к себе.
Путь предлагает совершенно иную стратегию. Вместо того чтобы брать "я" в качестве точки отсчета, Путь деконструирует "я" посредством практики добродетели, концентрации и различения. Через практику человек учится сводить все к изначальному нулю "я" - неведению. Именно здесь и происходит настоящая работа на Пути. Там, где раньше было невежественное непризнание этого тела как нестабильного, появляется проницательная мудрость. Является ли это тело постоянным? Где "я" в этом теле? Приятно ли это пребывание? Из чего состоит это тело? Приучив себя видеть, что это тело подверженно болезням, старению и смерти, состоит из элементов, лишенных какого-либо чувства "я" и "мое", и в конечном итоге, особенно не помывшись пару дней, является довольно отталкивающим и неприятным местом для пребывания, человек осознает, что это действительно было ошибочное направление, основанное на недостатке различения, - принять это тело за себя.
С этого момента инкорпорация и вытеснение прекращаются, потому что больше нет никакого стремления укрепить или защитить эту идентичность, основанную в этом теле. Нет больше и страха потерять это тело, потому что человек развил то, что перерастает тело, - сознание Пути - развитое и зрелое, постоянно применяемое через практику, понимание Истины.
С этой позиции мудрости, когда бы угнетающие явления ни возникали изнутри или ни вторгались извне, человек устраняет цепляние за тело как за "я" и обостряет духовные способности. Отсюда можно предпринимать практические шаги по борьбе с явлениями без потери себя и, следовательно, без потрясений. Отсюда открывается совершенно иной мир, который невозможно описать.
В этом видео - мои ранние воплощенные размышления о проблеме угнетения. Вывод, к которому я пришел тогда, десять лет назад, - это любовь. Но это уже совсем другая история.
Пусть все существа будут свободны от угнетения!
И все же, какую позицию занимает человек по отношению к ним? Варианты есть.
Первый - подчиниться. Человек отказывается от обид и принимает то, что есть.
Второй - бунтовать. Человек восстает против угнетения и устраивает драку.
Третий вариант - это Путь.
Первый - подчиниться. Человек отказывается от обид и принимает то, что есть.
Второй - бунтовать. Человек восстает против угнетения и устраивает драку.
Третий вариант - это Путь.
В мире всегда есть предпосылки к чудовищной несправедливости. Это манипуляции, дискриминация, контроль, неправильное суждение, непризнание и многое другое. Любое человеческое существо может стать жертвой этих неприятных угнетающих явлений.
Свобода
Существует три вида свободы и три стремления, соотносимые с ними.
Во-первых, это свобода от внешних ограничивающих условий. Сюда входят физическое самовыражение, перемещение в пространстве, волевые действия речи и ума, способность получать доступ к явлениям по своему желанию и многое другое. Стремление здесь состоит в том, чтобы овладеть как можно большим количеством навыков, чтобы пользоваться свободой взаимодействия с миром.
Во-вторых, существует свобода ума от ментальных состояний. То, что наблюдает ментальные состояния, может быть обучено признавать свою отдельность от них. Ощущения, воспоминания, мыслеформы - это не ум. Стремление здесь состоит в том, чтобы развить свою способность концентрировать ум, чтобы признать его неконкретность, то есть сущностную непричастность к делам ментальных состояний. В буддизме это известно как Аттамаята: стабилизированное осознание автономности явлений.
В-третьих, существует свобода Духа. Это единственная и окончательная свобода, которая возникает, когда Путь завершен. Классически известная как Ниббана - потухание - эта свобода не может быть озвучена, но может быть реализована только через непосредственный опыт. Стремление к ней - это фундаментальное стремление, лежащее в основе всех стремлений к свободе. Это стремление реализовать изначальное единство с Духом: непривязанность, отсутствие зависимости, необусловленный покой и безграничность.
Проблемы возникают, когда основополагающее стремление к свободе Духа погрязает в поисках свободы в условиях внешнего или внутреннего мира.
Здесь возникает потенциал для борьбы за свободу на материальном уровне. Либо на уровне ресурсов и взаимодействия с мировой экономикой, обществом, политикой, искусством, культурой и т. д. Либо на уровне создания ментальных состояний, которые являются экспансивными, возвышенными и трудными для поддержания. В любом случае происходит смещение фокуса с того, что является основополагающим, на то, что преходяще и не наверняка.
Оказавшись в плену игры обусловленных явлений, человек рискует разрушить свои духовные качества и истощить свою эссенцию. Последнее сделает невозможным обретение подлинной свободы, поскольку искра жизни погаснет из-за постоянного стремления к удовлетворению внешних желаний, не имеющих ничего общего с Духом.
По этим причинам духовные традиции советуют "обратить свет внутрь" и выйти за пределы ума. Это путь к самому главному стремлению к свободе и миру.
Несмотря на это, условия мира должны быть выполнены настолько адекватно, насколько это возможно. Это предполагает искреннее следование устремлениям всех уровней свободы: развитие своего тела и ума таким образом, чтобы быть самодостаточным, способным помогать другим и ясно осознавать свое истинное предназначение. Это ежедневная кропотливая работа культивирования.
Пусть все существа достигнут своих высочайших стремлений к свободе!
Для того, кто все еще блуждает в Самсаре, камма - надежное прибежище. Для того, кто стремится освободиться от самсары, Сатипатана Випассана Дхамма - единственное и неповторимое прибежище. А для Благородных, постигших опасности Самсары, Ниббана - единственное истинное, безопасное и надежное прибежище.
- Преподобный Джотинанда
Существует переходный момент от блуждания к поиску освобождения. Этот момент - сердечная боль. Она может принимать различные формы: разрыв интимных отношений, потеря родителей, брата или сестры, домашнего животного, предательство, крушение карьеры, травма, болезнь, ранение и т. д.
- Преподобный Джотинанда
Существует переходный момент от блуждания к поиску освобождения. Этот момент - сердечная боль. Она может принимать различные формы: разрыв интимных отношений, потеря родителей, брата или сестры, домашнего животного, предательство, крушение карьеры, травма, болезнь, ранение и т. д.
Однако общей чертой всех этих переживаний является определенное разочарование. Именно знакомство с безжалостной реальностью приводит к тому, что сердце разбивается. То, что ожидалось, предполагалось, хотелось, лелеялось, к чему стремились, - рушится, разбивается вдребезги, отнимается, превращается в нечто иное. Наступает пустота и боль: синяк на сердце. Затем наступает онемение и бессилие. Возникает раскаяние.
Разбитое сердце немного приоткрывает возможность поразмышлять над универсальными характеристиками существования: страданием, непостоянством, отсутствием самости. У человека появляется возможность осознать, что в конечном итоге все "любимое и приятное станет иным, отделится от меня". Ничто не длится долго, ничто не является полностью приятным, ничто не относится ко мне и не является моим: это все взаимодействие обусловленных факторов.
Отсюда можно либо приглушить остроту этого понимания реальности наркотиками, алкоголем, новыми отношениями, целями, хобби, начинаниями и так далее. Или же можно продвинуть прозрение дальше и посмотреть, к чему оно может привести.
Почти во всех случаях такое упорство в достижении озарения приводит к принятию той или иной формы последовательной практики. Эта практика:
- делает человека способным принимать характеристики реальности без эскапизма или зависимости;
- очищает морально-этическое поведение;
- питает самодостаточность, удовлетворенность, мир, ясность, искренность и веру;
- открывает дальнейшие пути к освобождению с помощью искусных средств, свойственных характеру человека;
- ведет человека непосредственно к осознанию Божественного и слиянию с Духом.
Отсюда можно считать, что человек "вошел в поток". Какую бы традицию практики человек ни выбрал, это не имеет значения, если она содержит четкие указания по выполнению вышеуказанных критериев. Неизбежно и то, что человек продолжает проникать в сущностное "сокрушение" сердца, так что все шире и шире оно открывается для осознания Абсолюта. Все глубже и глубже оно видит, что "ни одна дхамма не достойна привязанности". Все меньше и меньше сердце цепляется с отвращением и депрессией, когда на его пути появляется очередной "удар". Так оно приходит к пребыванию, "не поддерживаемому" ничем в мире. Здесь сердце, натренированное и воспитанное, сильное и выносливое, больше не обманывается обещаниями Самсары, оно знает: "Все, что возникло, прекратится". Для такого сердца в этом мире больше ничего нет.
Пусть все существа найдут себя в Духе!
Разбитое сердце немного приоткрывает возможность поразмышлять над универсальными характеристиками существования: страданием, непостоянством, отсутствием самости. У человека появляется возможность осознать, что в конечном итоге все "любимое и приятное станет иным, отделится от меня". Ничто не длится долго, ничто не является полностью приятным, ничто не относится ко мне и не является моим: это все взаимодействие обусловленных факторов.
Отсюда можно либо приглушить остроту этого понимания реальности наркотиками, алкоголем, новыми отношениями, целями, хобби, начинаниями и так далее. Или же можно продвинуть прозрение дальше и посмотреть, к чему оно может привести.
Почти во всех случаях такое упорство в достижении озарения приводит к принятию той или иной формы последовательной практики. Эта практика:
- делает человека способным принимать характеристики реальности без эскапизма или зависимости;
- очищает морально-этическое поведение;
- питает самодостаточность, удовлетворенность, мир, ясность, искренность и веру;
- открывает дальнейшие пути к освобождению с помощью искусных средств, свойственных характеру человека;
- ведет человека непосредственно к осознанию Божественного и слиянию с Духом.
Отсюда можно считать, что человек "вошел в поток". Какую бы традицию практики человек ни выбрал, это не имеет значения, если она содержит четкие указания по выполнению вышеуказанных критериев. Неизбежно и то, что человек продолжает проникать в сущностное "сокрушение" сердца, так что все шире и шире оно открывается для осознания Абсолюта. Все глубже и глубже оно видит, что "ни одна дхамма не достойна привязанности". Все меньше и меньше сердце цепляется с отвращением и депрессией, когда на его пути появляется очередной "удар". Так оно приходит к пребыванию, "не поддерживаемому" ничем в мире. Здесь сердце, натренированное и воспитанное, сильное и выносливое, больше не обманывается обещаниями Самсары, оно знает: "Все, что возникло, прекратится". Для такого сердца в этом мире больше ничего нет.
Пусть все существа найдут себя в Духе!
Разбитое Сердце
Среди человеческих отношений есть только одно, которое не отягощено путами. Это дружба. Будда, отвечая на вопрос Ананды, сказал, что хорошая дружба - это не просто основа Пути, а весь Путь. Так что же подразумевается под "хорошей дружбой"?
Чтобы лучше понять это, нам нужно совершить экскурс в процесс формирования субъективности.
С самого начала становление человека неразрывно связано с другим. Существуют первый и второй другие, а также Другой языка. На основе первого другого мы получаем воображаемый реестр приятной идентификации.
Привязанность и Дружба
Это идеальное эго: то, что мы хотим видеть в себе. На основе второго другого мы приобретаем означающие элементы, которые наилучшим образом указывают на эту конкретную идентификацию. Выходя в поле различных других, мы инкорпорируем те аспекты образа тела, черты характера, манеру говорить, привычки, симпатии и антипатии, установки, повествования, концепции и философию, которые поддерживают и расширяют первоначальный план идентичности. Это эго-идеал: то, как мы хотим чтобы нас видели другие.
Второй другой также приносит и навязывает нам обратную сторону эго-идеала: супергео. Последний - это то, что ворчит и наказывает нас, когда мы не выполняем или идем против сформированной таким образом идеальной идентичности.
Отношения инкорпорации и триангуляции, относящиеся к этому слою воображаемо-символической идентичности, обычно происходят в семейном окружении или в том, что в жизни субъекта обозначает семью. В ходе этого процесса, прочие отношения вне семьи возникают и поддерживают заветную идентичность. В то же время то, что радикально "другое" по отношению к этой идентичности, исторгается, вызывает раздражение, даже ненависть и открытую травлю. Это нередкая среда школьной жизни в любом уголке мира. Среди подростков, чьи стили привязанности совпадают, формируются кластеры, исключающие всех чужих.
Этот уровень дружбы является договорным: совпадая с моим стилем привязанности, ты - мой друг. Общность интересов, занятий, вкусов, понятий, сводящаяся к обмену означающими, поддерживает этот уровень дружбы, основанной на привязанности.
Друзья в нужде - это действительно друзья. А именно, когда событие, связанное с воздействием Реального, непоправимо разрушает данный стиль привязанности, человек обнаруживает, что одни друзья остаются, а другие отпадают. Именно здесь мы начинаем открывать для себя уровень человеческой связи, которая является подлинной. Она основана уже не на обмене приятными означающими, а на взаимном признании отсутствия. Тогда возникает определенная сила: способность переносить явления за пределами защищенной зоны привязанностей. Это способность стоять в одиночестве, обращаться к источнику, предшествующему обретению идентичности, к тому, что всегда уже здесь: безымянному, нерожденному присутствию человеческого духа. Связь, проистекающая отсюда, - самая подлинная. Она становится тем глубже, чем более открыты этой нерожденной реальности друзья. Быть в компании такого друга - благословение: здесь нет конкуренции, нет договорного напряжения, нет предпочтений. Находиться в присутствии людей, находящихся на таком уровне легкости друг с другом, полезно и дает силы.
Другой тип отношений, а именно тот, который строится вокруг сексуальности, может возникнуть как с дружбой, так и без нее. Они могут оставаться на уровне без дружбы, когда два человека являются просто сексуальными партнерами. Такие отношения могут перерасти в дружбу, которая, как и любая другая дружба, будет следовать по пути роста от договорной к подлинной, если будет поддерживаться.
Другой вид отношений, основанный на институте браков по расчету, может перерасти в вышеописанный или остаться формальным, на уровне символической "сделки", в которой два человека выполняют свои роли. То же самое справедливо и для любого другого делового партнерства.
Только подлинная дружба, основанная на понимании страдания, признании безраздельного потенциала вне личности и культивировании любящей доброты, может считаться "хорошей дружбой" в том смысле, который подразумевал Будда.
Именно благодаря своим полезным и питательным качествам такая дружба становится не только основой, но и всей сутью Пути. Такая дружба, поддерживаемая на протяжении многих лет между практикующими, приносит пользу культивированию четырьмя способами:
- обеспечивает принадлежность, не основанную на привязанности;
- служит зеркалом и советом для одного практикующего в другом;
- стимулирует развитие через обмен уровнями: отсутствие конкуренции позволяет в равной степени обрести мудрость и мир всему сообществу от благотворной практики каждого человека;
- обеспечивает преемственность метода и Пути.
Единственный вид дружбы, который лучше этой, - между интимными партнерами, переросшими уровень сексуальности. Глубокое понимание особенностей друг друга и глубокая привязанность позволяют таким друзьям использовать Путь по максимуму, постепенно возвращаясь к истокам. Это самый прекрасный и изящный путь.
Второй другой также приносит и навязывает нам обратную сторону эго-идеала: супергео. Последний - это то, что ворчит и наказывает нас, когда мы не выполняем или идем против сформированной таким образом идеальной идентичности.
Отношения инкорпорации и триангуляции, относящиеся к этому слою воображаемо-символической идентичности, обычно происходят в семейном окружении или в том, что в жизни субъекта обозначает семью. В ходе этого процесса, прочие отношения вне семьи возникают и поддерживают заветную идентичность. В то же время то, что радикально "другое" по отношению к этой идентичности, исторгается, вызывает раздражение, даже ненависть и открытую травлю. Это нередкая среда школьной жизни в любом уголке мира. Среди подростков, чьи стили привязанности совпадают, формируются кластеры, исключающие всех чужих.
Этот уровень дружбы является договорным: совпадая с моим стилем привязанности, ты - мой друг. Общность интересов, занятий, вкусов, понятий, сводящаяся к обмену означающими, поддерживает этот уровень дружбы, основанной на привязанности.
Друзья в нужде - это действительно друзья. А именно, когда событие, связанное с воздействием Реального, непоправимо разрушает данный стиль привязанности, человек обнаруживает, что одни друзья остаются, а другие отпадают. Именно здесь мы начинаем открывать для себя уровень человеческой связи, которая является подлинной. Она основана уже не на обмене приятными означающими, а на взаимном признании отсутствия. Тогда возникает определенная сила: способность переносить явления за пределами защищенной зоны привязанностей. Это способность стоять в одиночестве, обращаться к источнику, предшествующему обретению идентичности, к тому, что всегда уже здесь: безымянному, нерожденному присутствию человеческого духа. Связь, проистекающая отсюда, - самая подлинная. Она становится тем глубже, чем более открыты этой нерожденной реальности друзья. Быть в компании такого друга - благословение: здесь нет конкуренции, нет договорного напряжения, нет предпочтений. Находиться в присутствии людей, находящихся на таком уровне легкости друг с другом, полезно и дает силы.
Другой тип отношений, а именно тот, который строится вокруг сексуальности, может возникнуть как с дружбой, так и без нее. Они могут оставаться на уровне без дружбы, когда два человека являются просто сексуальными партнерами. Такие отношения могут перерасти в дружбу, которая, как и любая другая дружба, будет следовать по пути роста от договорной к подлинной, если будет поддерживаться.
Другой вид отношений, основанный на институте браков по расчету, может перерасти в вышеописанный или остаться формальным, на уровне символической "сделки", в которой два человека выполняют свои роли. То же самое справедливо и для любого другого делового партнерства.
Только подлинная дружба, основанная на понимании страдания, признании безраздельного потенциала вне личности и культивировании любящей доброты, может считаться "хорошей дружбой" в том смысле, который подразумевал Будда.
Именно благодаря своим полезным и питательным качествам такая дружба становится не только основой, но и всей сутью Пути. Такая дружба, поддерживаемая на протяжении многих лет между практикующими, приносит пользу культивированию четырьмя способами:
- обеспечивает принадлежность, не основанную на привязанности;
- служит зеркалом и советом для одного практикующего в другом;
- стимулирует развитие через обмен уровнями: отсутствие конкуренции позволяет в равной степени обрести мудрость и мир всему сообществу от благотворной практики каждого человека;
- обеспечивает преемственность метода и Пути.
Единственный вид дружбы, который лучше этой, - между интимными партнерами, переросшими уровень сексуальности. Глубокое понимание особенностей друг друга и глубокая привязанность позволяют таким друзьям использовать Путь по максимуму, постепенно возвращаясь к истокам. Это самый прекрасный и изящный путь.
Обязанности Учителей
В свою очередь, учителя выполняют свои обязанности перед учениками
- давая подробные инструкции;
- следя за тем, чтобы преподавание было усвоено;
- основательно прививая навыки;
- рекомендуя их своим друзьям и коллегам;
- обеспечивая им безопасность во всех направлениях.
Обратите внимание на то, насколько велики обязанности учителя по сравнению с обязанностями ученика. Обязанности учителя - это правдивое обучение, совершенное мастерство, связь с профессиональной сферой и надежная интеграция в эту сферу.
Эти обязанности должны быть тщательно продуманы теми, кто называет себя учителем, наставником или гуру. В то же время выполнение этих обязанностей происходит само собой, когда учение верно, а сердце чисто.
Дело не в том, что "учитель и обучаемый создают учение". Скорее, если догмат и метод передаются и принимаются с искренностью и без эгоцентрических мотивов, если над ними работают с большой самоотдачей, позволяя результатам возникать самим по себе, то учение можно считать успешным. Такое учение, естественно, найдет свое воплощение в практической сфере, поскольку оно действительно воплощено в жизнь.
- давая подробные инструкции;
- следя за тем, чтобы преподавание было усвоено;
- основательно прививая навыки;
- рекомендуя их своим друзьям и коллегам;
- обеспечивая им безопасность во всех направлениях.
Обратите внимание на то, насколько велики обязанности учителя по сравнению с обязанностями ученика. Обязанности учителя - это правдивое обучение, совершенное мастерство, связь с профессиональной сферой и надежная интеграция в эту сферу.
Эти обязанности должны быть тщательно продуманы теми, кто называет себя учителем, наставником или гуру. В то же время выполнение этих обязанностей происходит само собой, когда учение верно, а сердце чисто.
Дело не в том, что "учитель и обучаемый создают учение". Скорее, если догмат и метод передаются и принимаются с искренностью и без эгоцентрических мотивов, если над ними работают с большой самоотдачей, позволяя результатам возникать самим по себе, то учение можно считать успешным. Такое учение, естественно, найдет свое воплощение в практической сфере, поскольку оно действительно воплощено в жизнь.
Будда в беседе с домохозяином Сигалой упомянул о следующих обязанностях, которые существуют между учителями и учениками.
Ученики выполняют свои обязанности перед учителями, когда
- встают, чтобы поприветствовать их;
- ждут их;
- внимательно слушают их;
- обслуживают их;
- овладевают навыками, которым они обучают.
Ученики выполняют свои обязанности перед учителями, когда
- встают, чтобы поприветствовать их;
- ждут их;
- внимательно слушают их;
- обслуживают их;
- овладевают навыками, которым они обучают.
Восприятия
Восприятия - это настойчивые образы и мысли, возникающие в сознании. Их непосредственное содержание обычно связано с самим собой:
- воспоминания о событиях, связанных с самим собой;
- самовосприятие, относящееся к тому, кем человек себя считает;
- травматическое содержание, которое нанесло шрам этому устойчивому самовосприятию;
- альтернативные самообразы, обозначающие то, что является абстрактным в поле восприятия, связанного с собой;
- образы событий, которые еще не произошли;
Глубинное содержание представлений касается последовательной самореферентности сознания, которое присваивает всему такие ярлыки как "я" и "мое", так и "другое". Здесь каждая часть тела, каждый временной отрезок в памяти и каждый "удар судьбы" иллюстрируются через упорно сохраняющуюся символически-воображаемую конструкцию самого себя.
На основе этой совокупности могут возникать другие группы восприятий, такие как:
- предчувствия и суеверные знания;
- магическое мышление - визуализация реальности в чисто воображаемом виде;
- чужие "я": всегда воспринимаются через восприятие своего собственного;
- явления мира как наплыв разнообразной информации.
С точки зрения практики Дхаммы, конечно, все восприятия не являются самостью.
Однако те из них, которые заслуживают внимания, связаны с восприятием тела. Например, в практике созерцания 32 частей тела можно выбрать взгляд на кожу и намеренно вызвать в себе самоощущение, что именно эта кожа отличается от кожи других людей.
Когда это восприятие возникает, неся с собой квоту того что называется саккая дитти, представление о самоидентичности, человек видит кожу просто как кожу, лишенную чего-либо, связанного с "я" или "мое". Таким образом, воображаемые визуализации, которые переписывают тело, освобождаются, и возникает ясное знание. Таким же образом человек переходит к созерцанию любой другой части тела, тем самым познавая тело как тело.
Восприятия, которые являются уловками фокусника, относящиеся к идентичности, приобретенной через другого, в конце концов перестают смешиваться с ясностью знания. То, что относится к себе, познается просто как игра памяти, тогда как то, что относится к Дхамме, познается в последовательном потоке осознания.
В мире существует нескончаемый поток волнений. Появившись на свет, человек привязывается к тому, что дает ощущение цельности, сытости и удовольствия. Как правило, это образ и желание (материнского и отцовского) других. Их образ жизни, который компенсирует отсутствие подлинного бытия, становится объектом привязанности.
Из-за изначальной беспомощности перед лицом внутренних побуждений и внешних требований выживания у человеческого младенца нет другого выбора, кроме как привязаться. Образ и желание другого, внимание и забота, язык и закон делают внутренний и внешний стресс - дуккха - управляемым.
Из-за изначальной беспомощности перед лицом внутренних побуждений и внешних требований выживания у человеческого младенца нет другого выбора, кроме как привязаться. Образ и желание другого, внимание и забота, язык и закон делают внутренний и внешний стресс - дуккха - управляемым.
Однако в игре учавствуют неведение и забывчивость. Первоначальное неведение - это отсутствие осознанности, позволяющей воспринимать стресс просто как "известное". С самого начала человеческая психика не хочет знать стресс, не способна осознать его таким, какой он есть. Игнорируя Благородную Истину стресса, человек начинает строить субъективность, основанную на Другом, тем самым отчуждая себя в языке, культуре и общественных требованиях. Не имея другого выбора, кроме как сохранять привязанность к существованию, субъект поглощен "становлением": достижением большей цельности, сытости, удовольствия и безопасности на основе внешних условий существования.
Последующая забывчивость связана с тем, что человек перестает помнить, зачем вообще было отправлено вращаться колесо. Обретя идентичность, образование, социальный статус, субъект забыл, в ответ на что были собраны эти структуры. Именно в ответ на изначальное давление внутренней неудовлетворенности связанной с драйвом или либидинальным влечением, а также в ответ на внешнее давление стихий природы. Таким образом, лишенный осознанности в принятии этих стрессов здесь и сейчас, как "известных", субъект продолжает от них защищаться, укрепляя приобретенное, хотя и иллюзорное, чувство целостности, основанное на привязанности.
Все это хорошо, пока условия, поддерживающие это чувство целостности, не начинают рушиться: кризис идентичности или распад личности, травматические события, потеря статуса или работы, а в самом крайнем случае - угроза всему образу жизни, построенному на привязанностях, исходящая от таких явлений, как война или стихийные бедствия.
В этот момент перед субъектом встает выбор: отказаться от привязанности и встретиться с дуккхой - страданием - развивая в себе внимательность, самоограничение, простоту, смирение и честность, или сражаться, чтобы защитить условия, поддерживающие привязанность. Можно выбрать либо обращение к Дхамме, либо укрепление своей идентичности, длительное лечение травм, восстановление социального статуса или объединение с другими людьми, чьи привязанности схожи, чтобы сражаться на войне. Очевидно, что в обоих случаях будут страдания. Но в последнем случае страдания приведут к еще большим страданиям, а в первом - страдания приведут к прекращению страданий.
В случае обращения к Дхамме и развития Пути Будды человек страдает от результатов предыдущей каммы, работает над неведением и облегчает забвение воспоминаниями о Благородных Истинах и развитием полноты ума, тем самым приближая себя к окончательному осознанию реальности духовного Бессмертия.
В случае же выбора поддержания условий для привязанности человек еще больше увязает в рутине становления, приобретает еще больше каммы и рискует совершить такие неблаготворные виды каммы, как убийство во имя иделов своей привязанности на войне. Независимо от того, во имя чего совершается неблаготворная камма, даже во имя любви и защиты близких, это все равно неблаготворная камма, которая породит еще большие страдания в будущем.
Шансы очевидны.
Пусть все существа будут свободны от привязанности.
Последующая забывчивость связана с тем, что человек перестает помнить, зачем вообще было отправлено вращаться колесо. Обретя идентичность, образование, социальный статус, субъект забыл, в ответ на что были собраны эти структуры. Именно в ответ на изначальное давление внутренней неудовлетворенности связанной с драйвом или либидинальным влечением, а также в ответ на внешнее давление стихий природы. Таким образом, лишенный осознанности в принятии этих стрессов здесь и сейчас, как "известных", субъект продолжает от них защищаться, укрепляя приобретенное, хотя и иллюзорное, чувство целостности, основанное на привязанности.
Все это хорошо, пока условия, поддерживающие это чувство целостности, не начинают рушиться: кризис идентичности или распад личности, травматические события, потеря статуса или работы, а в самом крайнем случае - угроза всему образу жизни, построенному на привязанностях, исходящая от таких явлений, как война или стихийные бедствия.
В этот момент перед субъектом встает выбор: отказаться от привязанности и встретиться с дуккхой - страданием - развивая в себе внимательность, самоограничение, простоту, смирение и честность, или сражаться, чтобы защитить условия, поддерживающие привязанность. Можно выбрать либо обращение к Дхамме, либо укрепление своей идентичности, длительное лечение травм, восстановление социального статуса или объединение с другими людьми, чьи привязанности схожи, чтобы сражаться на войне. Очевидно, что в обоих случаях будут страдания. Но в последнем случае страдания приведут к еще большим страданиям, а в первом - страдания приведут к прекращению страданий.
В случае обращения к Дхамме и развития Пути Будды человек страдает от результатов предыдущей каммы, работает над неведением и облегчает забвение воспоминаниями о Благородных Истинах и развитием полноты ума, тем самым приближая себя к окончательному осознанию реальности духовного Бессмертия.
В случае же выбора поддержания условий для привязанности человек еще больше увязает в рутине становления, приобретает еще больше каммы и рискует совершить такие неблаготворные виды каммы, как убийство во имя иделов своей привязанности на войне. Независимо от того, во имя чего совершается неблаготворная камма, даже во имя любви и защиты близких, это все равно неблаготворная камма, которая породит еще большие страдания в будущем.
Шансы очевидны.
Пусть все существа будут свободны от привязанности.
Привязанность вызывает страдания
"В случаях невроза желание матери выходит не только за пределы ребенка, но и за пределы отца: где-то во внешнем мире есть либо человек (истерический невроз), либо система правил (обсессивный невроз), которые могут удовлетворить ее желание. Отсюда типичная невротическая позиция по отношению к сексуальности: "Все ли у меня хорошо?".
В случаях психоза все внимание матери сосредоточено на ребенке, который в этом случае сводится к объекту (а) в чистом виде, то есть не фаллицизирован. Отец и внешний мир не попадают в поле зрения, и психический процесс происходит на гораздо более примитивном уровне”.
Пол Верхаге, 'О Нормальности и Других Расстройствах'
В случаях психоза все внимание матери сосредоточено на ребенке, который в этом случае сводится к объекту (а) в чистом виде, то есть не фаллицизирован. Отец и внешний мир не попадают в поле зрения, и психический процесс происходит на гораздо более примитивном уровне”.
Пол Верхаге, 'О Нормальности и Других Расстройствах'
Причина Страдания Должна быть Оставлена
Мы можем выделить три вида привязанности с присущими им вариациями:
1. Надежная привязанность. В этом случае ребенок привязывается к (другому), чтобы переработать неудовольствие, связанное со столкновением с внутренним драйв-напряжением, моторной беспомощностью и внешними явлениями. Внимание матери, забота и любовь достаточно хороши, чтобы дать ответ на дуккху (страдание), относящуюся к существованию. Желание матери направлено на второго другого (отца или еще кого-нибудь), чей авторитет применяется для утверждения необходимого недостатка: невозможности полного удовлетворения драйв-влечения. Из этого вытекают обычные структуры, такие как стабильная невротическая или не-невротическая, в которых субъект может легко трансформировать давление драйва в желание посредством достаточно аккуратного применения лингвистических означающих.
2. Небезопасная привязанность. Здесь материнской заботы недостаточно, чтобы успокоить феномены страдания, или интерпретация ребенком получаемой заботы не дает возможности такого успокоения (по причинам, которые определяются каммически). В зависимости от отношения желания матери к (символическому) отцу, может возникнуть любая субъективная структура с актуально-патологической позицией внутри этой структуры. Последнее равносильно возникновению симптомов, которые связаны с непрекращающимися феноменами соматизации, не обрабатываемыми через язык. Фрейд относил эту категорию к "актуальным неврозам": травматическое давление драйва не вошло в репрезентацию через язык и продолжает проявляться в виде внутреннего соматического расстройства. Зачастую зависимости от веществ и моделей поведения несут функцию самолечения, направленного на устранение актуально-патологических симптомов.
3. Неоднозначная привязанность. Желания матери колеблются: иногда они удовлетворяют требования ребенка, а иногда уходят в другое русло. Именно здесь мы говорим о невротической структуре с психопатологической позицией внутри нее, такой как истерия или обсессия. Здесь, поскольку драйв-давление и дуккха, относящиеся к воплощенному существованию, не обрабатываются в достаточной степени языком и авторитетом Имени Отца, субъект находится под угрозой столкновения с Реальным. Такая встреча требует проработки, чтобы справиться с тревогой и афанизисом (исчезновением субъекта). Невротический субъект ищет безопасности достаточно надежной привязанности в интимном партнере, поэтому сексуальность приобретает особое значение. Проблемой субъекта становится стремление быть "достаточно хорошим" для партнера или найти "достаточно хорошего" партнера, с которым все встанет на свои места. Невозможность достичь последнего - самая частая причина обращения невротика за (психо)терапией или психоанализом.
Привязанность, независимо от ее природы, должна быть оставлена как причина страдания. В рамках актуально-патологической позиции страдание переживается непосредственно в теле. В психопатологической позиции оно переживается через симптомы в психике. В обоих случаях страдание должно быть понято как таковое, как то, что есть. Качества любящей доброты, сострадания и сочувствия помогают пройти этот процесс понимания.
Благородный Путь Будды как полная система тренировок нацелен именно на этот процесс отказа от привязанности к чужим желаниям и утверждения себя в бытии как таковом, свободном. Какую бы форму ни принимал человек как субъект психического структурирования, развивая качества Пути и прозревая страдания, постольку поскольку желание быть свободным преобладает, результат неизбежно появится.
Пусть все существа будут свободны от (полагания на) привязанности.
1. Надежная привязанность. В этом случае ребенок привязывается к (другому), чтобы переработать неудовольствие, связанное со столкновением с внутренним драйв-напряжением, моторной беспомощностью и внешними явлениями. Внимание матери, забота и любовь достаточно хороши, чтобы дать ответ на дуккху (страдание), относящуюся к существованию. Желание матери направлено на второго другого (отца или еще кого-нибудь), чей авторитет применяется для утверждения необходимого недостатка: невозможности полного удовлетворения драйв-влечения. Из этого вытекают обычные структуры, такие как стабильная невротическая или не-невротическая, в которых субъект может легко трансформировать давление драйва в желание посредством достаточно аккуратного применения лингвистических означающих.
2. Небезопасная привязанность. Здесь материнской заботы недостаточно, чтобы успокоить феномены страдания, или интерпретация ребенком получаемой заботы не дает возможности такого успокоения (по причинам, которые определяются каммически). В зависимости от отношения желания матери к (символическому) отцу, может возникнуть любая субъективная структура с актуально-патологической позицией внутри этой структуры. Последнее равносильно возникновению симптомов, которые связаны с непрекращающимися феноменами соматизации, не обрабатываемыми через язык. Фрейд относил эту категорию к "актуальным неврозам": травматическое давление драйва не вошло в репрезентацию через язык и продолжает проявляться в виде внутреннего соматического расстройства. Зачастую зависимости от веществ и моделей поведения несут функцию самолечения, направленного на устранение актуально-патологических симптомов.
3. Неоднозначная привязанность. Желания матери колеблются: иногда они удовлетворяют требования ребенка, а иногда уходят в другое русло. Именно здесь мы говорим о невротической структуре с психопатологической позицией внутри нее, такой как истерия или обсессия. Здесь, поскольку драйв-давление и дуккха, относящиеся к воплощенному существованию, не обрабатываются в достаточной степени языком и авторитетом Имени Отца, субъект находится под угрозой столкновения с Реальным. Такая встреча требует проработки, чтобы справиться с тревогой и афанизисом (исчезновением субъекта). Невротический субъект ищет безопасности достаточно надежной привязанности в интимном партнере, поэтому сексуальность приобретает особое значение. Проблемой субъекта становится стремление быть "достаточно хорошим" для партнера или найти "достаточно хорошего" партнера, с которым все встанет на свои места. Невозможность достичь последнего - самая частая причина обращения невротика за (психо)терапией или психоанализом.
Привязанность, независимо от ее природы, должна быть оставлена как причина страдания. В рамках актуально-патологической позиции страдание переживается непосредственно в теле. В психопатологической позиции оно переживается через симптомы в психике. В обоих случаях страдание должно быть понято как таковое, как то, что есть. Качества любящей доброты, сострадания и сочувствия помогают пройти этот процесс понимания.
Благородный Путь Будды как полная система тренировок нацелен именно на этот процесс отказа от привязанности к чужим желаниям и утверждения себя в бытии как таковом, свободном. Какую бы форму ни принимал человек как субъект психического структурирования, развивая качества Пути и прозревая страдания, постольку поскольку желание быть свободным преобладает, результат неизбежно появится.
Пусть все существа будут свободны от (полагания на) привязанности.
В буддизме существует постулат, согласно которому страдания обусловлены рождением. Отсюда стремление покончить с рождением и тем самым покончить со смертью. Однако в процессе стремления к духовному бессмертию крайне важно не потерять принятие того, что следует за рождением.
Это принятие исходит из души. Это качество материнской любви, которая принимает все, что есть: счастье и страдание. Это принятие заблуждений, связанных с погоней за мирскими удовольствиями, как чего-то, что является просто баловством ребенка, еще не познавшего мир.
Свойство души - искренне поддерживать жизнь.
Это принятие исходит из души. Это качество материнской любви, которая принимает все, что есть: счастье и страдание. Это принятие заблуждений, связанных с погоней за мирскими удовольствиями, как чего-то, что является просто баловством ребенка, еще не познавшего мир.
Свойство души - искренне поддерживать жизнь.
Даже если человек знает, что жизнь после рождения ведет к старению, болезням и смерти. Без этого принимающего качества души присущие ей суждения и идеализм, относящиеся к Хун - аспекту психики, связанному с развитием и ростом, - овладевают умом, что приводит к обесцениванию себя и других. Со временем такое обесценивание подавляет другие аспекты психики, порождая внутреннюю болезнь. Внезапно стремление к бессмертию превращается в горькое завоевание.
В буддизме качества души развиваются как "божественные хоромы" - брахма-вихара. Это такие качества как любящая доброта, сострадание, сочувственная радость и невозмутимость.
Применяемые сначала к себе, а затем излучаемые на других, эти качества уравновешивают ум, позволяя принять мирские страдания, вызванные заблуждением и фундаментальным неведением.
Видя мир глазами души, человек стремится к бессмертию, не рискуя отречься от жизни.
В буддизме качества души развиваются как "божественные хоромы" - брахма-вихара. Это такие качества как любящая доброта, сострадание, сочувственная радость и невозмутимость.
Применяемые сначала к себе, а затем излучаемые на других, эти качества уравновешивают ум, позволяя принять мирские страдания, вызванные заблуждением и фундаментальным неведением.
Видя мир глазами души, человек стремится к бессмертию, не рискуя отречься от жизни.
Душа в Буддизме
Суть Пути (Маджима Патипада) заключается в противостоянии ментальным порокам (килеса). Сидя в течение длительного времени для развития концентрации (самади), человек неизбежно сталкивается с болезненными ощущениями (дуккха-ведана). Исследование и изучение этих явлений с помощью внимательности (сати) и проницательности (панна), которая отделяет запутанные явления друг от друга, приводит практикующего к ясному видению (випассана).
Ясно видеть - значит знать явления боли, участки тела, где она возникает, и познающую природу ума (ситта) как отдельные друг от друга. Точно так же, как мы разрываем тело на части, когда готовим его к практике внутренних искусств, отделяя кости друг от друга и мягкие ткани от костей, мы отделяем различные агрегаты (кандха) друг от друга. Таким образом, мы можем ясно видеть происходящее, а не быть подавленными натиском переживаний.
Ясно видеть - значит знать явления боли, участки тела, где она возникает, и познающую природу ума (ситта) как отдельные друг от друга. Точно так же, как мы разрываем тело на части, когда готовим его к практике внутренних искусств, отделяя кости друг от друга и мягкие ткани от костей, мы отделяем различные агрегаты (кандха) друг от друга. Таким образом, мы можем ясно видеть происходящее, а не быть подавленными натиском переживаний.
Не видеть ясно - значит воспринимать явления через призму нашего приобретенного ума с его фильтрами и воспоминаниями (санья). Такое видение неизбежно приводит к реактивности - отвращению, влечению или скуке, что является почвой для прорастания умственных пороков.
Когда ясное видение отсутствует, возникает неведение (авидья), заставляющее ум растекаться в становлении (бхава-асава) и чувственности (кама-асава). Запутавшись в перепитиях ума, человек воспринимает только обычное (самутти), движимый склонностями своего характера (васана), слепой к тому, что трансцендентно (парамата).
Поэтому при развитии концентрации на объекте необходимо твердо придерживаться внимательности и мудрости. Таким образом, практика Пути приводит к освобождению (вимутти) от ментальных пороков и оттоков (асава), которые являются напряженными и временными, привлекая ум к тому, что действительно мирно и постоянно (ниббана).
Когда ясное видение отсутствует, возникает неведение (авидья), заставляющее ум растекаться в становлении (бхава-асава) и чувственности (кама-асава). Запутавшись в перепитиях ума, человек воспринимает только обычное (самутти), движимый склонностями своего характера (васана), слепой к тому, что трансцендентно (парамата).
Поэтому при развитии концентрации на объекте необходимо твердо придерживаться внимательности и мудрости. Таким образом, практика Пути приводит к освобождению (вимутти) от ментальных пороков и оттоков (асава), которые являются напряженными и временными, привлекая ум к тому, что действительно мирно и постоянно (ниббана).
Випассана
Работа в Настоящем
Практика культивирования (бхавана) равносильна выносливости. По мере того как ум, обладающий качеством внимательности к знанию, впитывает свой объект, практикующий впоследствии проходит через
1. Первоначальный контакт ума с объектом (витакка)
2. Удерживание ума на объекте (вичара)
3. Возникновение восторга (пити),
4. Возникновение счастья (сукха), исчезновение восторга
5. Возникновение однонаправленности (экаггата), исчезновение счастья
Как правило, практика замирает на 2-й стадии, или, поднявшись на 3-ю стадию, человек теряет ее и возвращается на 2-ю. Именно здесь происходит настоящая работа по преодолению.
И все же сначала нужно захотеть заниматься культивированием: в противном случае первоначальный контакт ума с объектом не может состояться. У человека должно быть искусное желание (чанда) практиковать в ущерб всему остальному. Многие терпят неудачу уже здесь. Идеализм и нигилизм, то есть желание практиковать из высокодуховного идеала или из скупого отвращения к бессмысленному миру, - это не умелое желание. Последнее возникает из смирения, честности и любви. Оно является выражением жизненного драйва и либидо человека, направленного на то, что он справедливо считает достойным начинанием. Умелое стремление к культивации не отличается от стремления к любому стоящему делу в мире.
Далее, практикующий старается черпать мотивацию для своей практики из собственного искусного желания. Если человек делает это по чужому желанию, например, по желанию учителя или большого Другого духовной традиции, которой он следует, это будет недолговечно, поскольку у него нет подлинной власти над своей волей, он следует чужой воле.
Это может привести к одной из трех вещей:
- Благочестивое следование методу: человек религиозно делает то, что ему говорят, не обязательно понимая почему.
- Бунт против метода: человек отказывается от метода, потому что он не дает удовлетворительных результатов, и ищет другой метод - отсюда может начаться "скачка по гуру", если человек всегда цепляется за чужое желание, не найдя своего собственного
- Застой в практике: человек правильно выполняет метод, но он не приносит результатов, потому что его собственная воля, стремление и желание не вдохновляют данный метод.
Настоящая работа может начаться, когда человек установил свое желание заниматься практикой и усердно взялся за нее. Это место для правильной выносливости в Настоящем. За исключением острых травм, поскольку они нуждаются в терапевтической обработке, можно смело встретиться лицом к лицу со всем, что возникает.
Человек выносит:
- Ментальную пролиферацию (папанча) - порождение умственных образований (санкхара) и восприятий (санья)
- Ощущения (ведана) - болезненные, приятные и нейтральные реакции на контакт с формациями и восприятиями
- Эмоции - приобретенные шаблоны осмысления чувств
- Осквернения ума (килеса) - реакция на все вышеперечисленное, основанная на жадности, ненависти и заблуждениях
- Телесная боль, которая может быть дифференцирована на:
- Боль, производимая умом от скуки, чтобы отвлечься.
- Боль, возникающая из-за стагнации, вызванной нежеланием менять позу
- Боль, вызванная повреждением тела, например, в результате ранее полученных травм - такую боль не нужно терпеть, чтобы не повредить тело еще больше
- Состояния лишения - опустошенные состояния ума, в которые человек попадает, исчерпав поверхностную реактивность приобретенного "я".
Это психические состояния, в которых человек сталкивается со страхом и исчезновением себя как субъекта (афанизис). Это не бескорыстие, а цепляние ума за ранее поддерживаемое самовпечатление. Если упорно применять внимательность к объекту, эти состояния исчезают, поскольку ум опирается на стабильность, обеспечиваемую практикой, и больше не нуждается в воображаемой стабильности эго.
Возникающие явления выносятся до момента принятия, чтобы ум мог обратиться к тому, что не является преходящим. Поглощенность практикой начинается именно здесь, последовательно проходя через восторг, счастье и однонаправленность к самади.
В кругах тех, кто стремится к культивации или занимается саморазвитием, существует определенная тенденция. Речь идет об отпускании прошлого, травм, обусловленности, неприятных переживаний, нереализованных отношений или чего-то еще. Эта тенденция состоит в том, чтобы "делать" отпускание или, наоборот, психически “прорабатывать" то, что, по мнению человека, мешает.
Как и во многих других практиках такого рода, стремление полезно, но метод не точен. Стремление состоит в том, чтобы быть свободным, непринужденным и беспрепятственным. Однако правильное понимание, основанное на проницательности, и правильное отношение, основанное на отрешенности, не совсем соответствуют друг другу.
Как и во многих других практиках такого рода, стремление полезно, но метод не точен. Стремление состоит в том, чтобы быть свободным, непринужденным и беспрепятственным. Однако правильное понимание, основанное на проницательности, и правильное отношение, основанное на отрешенности, не совсем соответствуют друг другу.
Прежде всего, явления, от которых человек стремится освободиться, - это санья - восприятие прошлого. Сама природа восприятий - аничча - указывает на то что восприятия лишены независимого существования. Проще говоря, они подобны наваждению, миражу, отражению луны на поверхности озера - лишены субстанции. В природе восприятий нет ничего, что длилось бы долго: они возникают и исчезают.
Однако то, что сохраняется, - это блокировка на уровне энергетического тела, паттерны в работе органов, соматосенсорные реакции, организованные (травматическим) опытом, тонус тканей, задействованность нейронов, паттерны движения и их диапазон, осанка, дыхание, распределение либидинальной энергии, постоянство фокуса и качество ума, взаимодействующего с телом.
В отличие от мимолетных восприятий, вышеперечисленные энергетические и телесные переменные более продолжительны, ощутимо беспокоят, остаются в сознании, возвращаются и навязываются ему, что стимулирует его к желанию "обработать", "разрешить" и "отпустить" то, с чем оно сталкивается в телесном объекте.
Это подводит нас ко второму моменту - качеству осознания. Этот тонкий нюанс часто упускается при обсуждении любой формы психологической "проработки".
Механизм взаимодействия осознания с телом таков, что любое "недомогание", с которым оно сталкивается в теле, создает "дискомфорт", беспокойство и стресс внутри самого осознания. Другими словами, качество ума становится уязвленным, воспаленным, раздраженным, лишенным бесстрастия и спокойствия. Проблема в том, что любое желание "проработать" возникает именно из ума, пропитанного таким качеством "отсутствия покоя". Из этого желания вытекает действие "отпустить". Человек отправляется на миссию "отпустить", что, как ни парадоксально, создает еще больший стресс в сознании, поскольку ум занят “деланием” чего-то. Если мы рассмотрим природу того, что ум пытается отпустить, то ситуация будет похожа на борьбу Дон Кихота с ветряными мельницами.
Вместо того чтобы позволить осознанию воспалиться от телесных волнений и запутаться в этой истории, практикующий "освобождает" сознание. То есть он смягчает интенсивность внимания, которое смотрит внутрь, и слегка ослабляет фокус, не теряя при этом объекта.
Таким образом, встречающиеся явления не вовлекаются в процесс, не действуют на них и не обрабатываются. Участок тела, вызвавший первоначальный дискомфорт, не становится единственным объектом фокуса, а включается в общее поле осознания. Освобождая ум, погруженный в тело, человек инициирует очень ощутимый психофизический случай "отпускания" без совершения каких-либо действий. Это качество отпускания осуществляется через ум и переживается как следствие в энергии и в теле. Последовательно осуществляемое, это качество проникает в само сознание, так что всякий раз, когда сознание взаимодействует со своим объектом, возникает случай отпускания. Это не монументальное путешествие по преодолению травм путем их проработки, а последовательное упражнение по отказу от воспалительной интенсивности, которая была заложена почти в каждом субъекте через требование социокультурного Другого.
Однако то, что сохраняется, - это блокировка на уровне энергетического тела, паттерны в работе органов, соматосенсорные реакции, организованные (травматическим) опытом, тонус тканей, задействованность нейронов, паттерны движения и их диапазон, осанка, дыхание, распределение либидинальной энергии, постоянство фокуса и качество ума, взаимодействующего с телом.
В отличие от мимолетных восприятий, вышеперечисленные энергетические и телесные переменные более продолжительны, ощутимо беспокоят, остаются в сознании, возвращаются и навязываются ему, что стимулирует его к желанию "обработать", "разрешить" и "отпустить" то, с чем оно сталкивается в телесном объекте.
Это подводит нас ко второму моменту - качеству осознания. Этот тонкий нюанс часто упускается при обсуждении любой формы психологической "проработки".
Механизм взаимодействия осознания с телом таков, что любое "недомогание", с которым оно сталкивается в теле, создает "дискомфорт", беспокойство и стресс внутри самого осознания. Другими словами, качество ума становится уязвленным, воспаленным, раздраженным, лишенным бесстрастия и спокойствия. Проблема в том, что любое желание "проработать" возникает именно из ума, пропитанного таким качеством "отсутствия покоя". Из этого желания вытекает действие "отпустить". Человек отправляется на миссию "отпустить", что, как ни парадоксально, создает еще больший стресс в сознании, поскольку ум занят “деланием” чего-то. Если мы рассмотрим природу того, что ум пытается отпустить, то ситуация будет похожа на борьбу Дон Кихота с ветряными мельницами.
Вместо того чтобы позволить осознанию воспалиться от телесных волнений и запутаться в этой истории, практикующий "освобождает" сознание. То есть он смягчает интенсивность внимания, которое смотрит внутрь, и слегка ослабляет фокус, не теряя при этом объекта.
Таким образом, встречающиеся явления не вовлекаются в процесс, не действуют на них и не обрабатываются. Участок тела, вызвавший первоначальный дискомфорт, не становится единственным объектом фокуса, а включается в общее поле осознания. Освобождая ум, погруженный в тело, человек инициирует очень ощутимый психофизический случай "отпускания" без совершения каких-либо действий. Это качество отпускания осуществляется через ум и переживается как следствие в энергии и в теле. Последовательно осуществляемое, это качество проникает в само сознание, так что всякий раз, когда сознание взаимодействует со своим объектом, возникает случай отпускания. Это не монументальное путешествие по преодолению травм путем их проработки, а последовательное упражнение по отказу от воспалительной интенсивности, которая была заложена почти в каждом субъекте через требование социокультурного Другого.
Качество Отпускания
В присутствии старых, больных и мертвых существ есть своя польза. Быть в их присутствии противостоит тенденции бежать в поисках бодрости, здоровья и молодости, которые, если за ними гнаться, в конце концов сбивают человека с пути.
Для тех, кто наделен "соматической эмпатией", резонанс возраста, болезни и смерти ощущается в их собственном теле. Чувствуется усталость, возникают боли и ломота, ум становится беспокойным, появляется желание оказаться в другом месте. У тех, кто сопротивляется этим психофизическим состояниям, также возникают гнев, разочарование и желание измениться.
Для тех, кто наделен "соматической эмпатией", резонанс возраста, болезни и смерти ощущается в их собственном теле. Чувствуется усталость, возникают боли и ломота, ум становится беспокойным, появляется желание оказаться в другом месте. У тех, кто сопротивляется этим психофизическим состояниям, также возникают гнев, разочарование и желание измениться.
Старение, болезнь и смерть
Правильное отношение заключается в том, чтобы находиться в присутствии истины страдания (дуккха-сачча) и тем самым понимать ее. Желание убежать, изменить, улучшить, предотвратить или не испытывать его - все это формы игнорирования дуккхи или, иначе, впадения в неведение (авидья) относительно дуккхи.
Нет ничего плохого в том, чтобы заботиться о своей бодрости, улучшать свое здоровье, восхищаться и испытывать жизненную силу, проистекающую из молодости. Ошибка возникает, когда проявляются обида, пренебрежение, неприятие и страх перед старением, болезнью и смертью. Неправильно также, когда человек очарован травматической составляющей страдания; то есть он ищет jouissance (болезненное наслаждение), проистекающее из отождествления со старением, болезнью, травмой и смертью.
Те, кто работает со страдающими существами и испытывает резонанс их боли внутри себя, должны позаботиться о том, чтобы не перегореть. Они должны заботиться о себе БОЛЬШЕ, чем о других. Они должны тратить больше времени на поддержание качеств отрешенности, различения и спокойного пребывания, и меньше времени на то, чтобы подвергаться ухудшению состояния, смятению, душевному разладу, волнениям и страху. Они должны знать свою способность справляться с присутствием страданий и свой энергетический потенциал - сколько ци есть в их распоряжении для преобразования встречи с дуккхой в мудрость (панна) с помощью прозрения (випассана). В противном случае они рискуют оказаться переполненными дуккхой, недееспособными и растерянными, смирившись с отсутствием жизненной силы до такой степени, что померкнет их собственный жизненный блеск.
Пусть все существа обретут истинное освобождение от старения, болезней и смерти!
Нет ничего плохого в том, чтобы заботиться о своей бодрости, улучшать свое здоровье, восхищаться и испытывать жизненную силу, проистекающую из молодости. Ошибка возникает, когда проявляются обида, пренебрежение, неприятие и страх перед старением, болезнью и смертью. Неправильно также, когда человек очарован травматической составляющей страдания; то есть он ищет jouissance (болезненное наслаждение), проистекающее из отождествления со старением, болезнью, травмой и смертью.
Те, кто работает со страдающими существами и испытывает резонанс их боли внутри себя, должны позаботиться о том, чтобы не перегореть. Они должны заботиться о себе БОЛЬШЕ, чем о других. Они должны тратить больше времени на поддержание качеств отрешенности, различения и спокойного пребывания, и меньше времени на то, чтобы подвергаться ухудшению состояния, смятению, душевному разладу, волнениям и страху. Они должны знать свою способность справляться с присутствием страданий и свой энергетический потенциал - сколько ци есть в их распоряжении для преобразования встречи с дуккхой в мудрость (панна) с помощью прозрения (випассана). В противном случае они рискуют оказаться переполненными дуккхой, недееспособными и растерянными, смирившись с отсутствием жизненной силы до такой степени, что померкнет их собственный жизненный блеск.
Пусть все существа обретут истинное освобождение от старения, болезней и смерти!
Застой, который накапливается из-за привязанности к ложному ощущению себя, нуждается в изменении; отсюда возникает потребность в переменах. Получив доступ к определенной модальности изменения, либо в виде некоторого опыта, либо в виде воздействия реального события, такого как травма или шок, субъект обретает понимание непостоянства, которое может показаться довольно глубоким.
Тем не менее, это не устраняет проблему, поскольку ничего принципиально не меняется. Обычно за этим следует поиск другого опыта или, в конечном счете, воздействие другого Реального события.
Тем не менее, это не устраняет проблему, поскольку ничего принципиально не меняется. Обычно за этим следует поиск другого опыта или, в конечном счете, воздействие другого Реального события.
Тот, кто следует циклу подверженности изменениям и возвращения к эго, никогда не накапливает достаточно энергии, необходимой для фундаментального сдвига в своей структуре, который привел бы его к истинной цели Пути, а именно к достижению бессмертной реальности. Для того чтобы реализовать эту цель, необходима последовательная практика. Некоторые особенности такой практики:
- Формирование ума. Человек изучает основные принципы традиции, чтобы понять разницу между эго, личностью, субъективностью и реальностью. Таким образом, ум защищается от самодовольства, связанного с застреванием в шаблонах.
- Регулярные физические упражнения. Человек тренируется физически, энергетически и ментально таким образом, чтобы постоянно сталкиваться с реальностью перемен, материальностью тела и неудовлетворенностью существованием в виде боли, дискомфорта, трудностей и недостатка.
- Иметь цель. Цель Пути всегда должна быть в уме, как путеводный свет, но не как идеал для воплощения. Необходимо обращаться к четкой карте продвижения к этой цели. Цель Пути не в том, чтобы узнать о непостоянстве, а в том, чтобы покончить с непостоянством, осознав то, что необратимо постоянно, - Ниббану.
На рисунке выше, который является логотипом "Воплощения Настоящего", фигура человека окружена облаком дыма, олицетворяющим непостоянство. Человеческое тело, изображенное в полете устремления, является средством трансценденции. Воплощение реального - это практика, основанная на традиционных учениях, но лишенная догматической жесткости и властных структур.
Эта практика направлена на преодоление иллюзорной природы преходящего и обыденного, чтобы коснуться и стабилизироваться внутри того, что постоянно и глубоко: преодолеть иллюзию и прийти к реальности. Нет необходимости говорить о том, что отказ от предубеждений и предпочтений, связанных с эгоистическим застоем, является основой такой практики. Это приводит к тому, что практикующий принимает непостоянство, больше не испытывая шока от него, не нуждаясь в изучении, но живя в соответствии с естественными изменениями, что делает его способным искать свободу от страданий, связанных с этими изменениями.
Пусть все существа найдут способ разрешить проблему непостоянства!
- Формирование ума. Человек изучает основные принципы традиции, чтобы понять разницу между эго, личностью, субъективностью и реальностью. Таким образом, ум защищается от самодовольства, связанного с застреванием в шаблонах.
- Регулярные физические упражнения. Человек тренируется физически, энергетически и ментально таким образом, чтобы постоянно сталкиваться с реальностью перемен, материальностью тела и неудовлетворенностью существованием в виде боли, дискомфорта, трудностей и недостатка.
- Иметь цель. Цель Пути всегда должна быть в уме, как путеводный свет, но не как идеал для воплощения. Необходимо обращаться к четкой карте продвижения к этой цели. Цель Пути не в том, чтобы узнать о непостоянстве, а в том, чтобы покончить с непостоянством, осознав то, что необратимо постоянно, - Ниббану.
На рисунке выше, который является логотипом "Воплощения Настоящего", фигура человека окружена облаком дыма, олицетворяющим непостоянство. Человеческое тело, изображенное в полете устремления, является средством трансценденции. Воплощение реального - это практика, основанная на традиционных учениях, но лишенная догматической жесткости и властных структур.
Эта практика направлена на преодоление иллюзорной природы преходящего и обыденного, чтобы коснуться и стабилизироваться внутри того, что постоянно и глубоко: преодолеть иллюзию и прийти к реальности. Нет необходимости говорить о том, что отказ от предубеждений и предпочтений, связанных с эгоистическим застоем, является основой такой практики. Это приводит к тому, что практикующий принимает непостоянство, больше не испытывая шока от него, не нуждаясь в изучении, но живя в соответствии с естественными изменениями, что делает его способным искать свободу от страданий, связанных с этими изменениями.
Пусть все существа найдут способ разрешить проблему непостоянства!
Непостоянство должно Прекратится
| Проницательность и сострадание Качество проницательного ума неразрывно связано с агрессивностью. Это агрессивность, обращенная вовне, чтобы судить, оценивать и разбирать явления мира. Поэтому мы видим так много соперничества, обид и скрытой враждебности в политических, интеллектуальных, академических и художественных кругах. Часто маскируясь под благовоспитанностью и внешней вежливостью, “носители знаний” по уровню агрессивности сродни стервятникам, сражающимся за кусок трупа. Перфекционизм и идеализм также часто сопровождают остроту интеллекта, поскольку субъект стремится воплотить идеал, который он воспринимает как праведно истинный. Необходимо отличать чистое от нечистого с точки зрения культивирования. Однако от агрессивности, идеализма и перфекционизма следует отказаться, поскольку они несут в себе пороки, коренящиеся в предпочтениях, предубеждениях и эгоистических привязанностях. |
Традиционно, чтобы уравновесить остроту ума, заряженного праведным гневом, рекомендуется принять ближе к сердцу страдания существ и проявить сострадание.
Когда взгляд на недостатки и зло мира рассматривается через призму признания того, что все явления вызваны неведением, обусловлены постоянными травмами из-за отсутствия мастерства и передаются из поколения в поколение в результате неправильного (читай, конкурентного) образования, взгляд человека смягчается, а сердце немного приоткрывается.
Теперь эта проницательность, ранее заряженная гневом и недовольством, трансформируется. Теперь ее можно назвать Мудростью. Любое суждение, которое не учитывает обусловленность боли и стресса и лишено желания, чтобы эта боль и стресс ушли, лишено мудрости.
Чтобы отстраниться от чего-то, нужно сначала терпеть, выносить и принять это явление, увидев его глазами сострадания. Отстранившись и правильно поняв, человек, как говорят, открыт для Любви. В этом смысле Любовь превосходит Мудрость.
Пусть все существа обретут сострадание!
Конечная цель Пути - "не быть поддерживаемым ничем в этом мире". Здесь "мир" - это пять органов чувств и ум. Пока мы цепляемся за что-то, относящееся к сознанию чувств, восприятию и формациям ума, мы привязаны к миру, поддерживаемся им. Это противоречит свободе.
Это не означает, что ради свободы нужно отказаться от мира материальных средств к существованию, карьеры, дружбы и отношений. Именно от привязанности ума, ищущего прибежища во вкусах, запахах, зрелищах, звуках, тактильных ощущениях и ментальных состояниях, возникающих в результате различных переживаний, нужно отказаться.
Распространенной ошибкой является отсутствие различения: человек собирает вместе переживания и привязанность к ним и пытается отказаться от того и другого. В то время как именно привязанность необходимо исследовать и отбросить с помощью мудрого размышления. Необходимо задать вопрос: чего я боюсь и от чего пытаюсь убежать с помощью привязанности? Как только это будет выяснено и тем самым освобождено, появится истинное прибежище.
Это не означает, что ради свободы нужно отказаться от мира материальных средств к существованию, карьеры, дружбы и отношений. Именно от привязанности ума, ищущего прибежища во вкусах, запахах, зрелищах, звуках, тактильных ощущениях и ментальных состояниях, возникающих в результате различных переживаний, нужно отказаться.
Распространенной ошибкой является отсутствие различения: человек собирает вместе переживания и привязанность к ним и пытается отказаться от того и другого. В то время как именно привязанность необходимо исследовать и отбросить с помощью мудрого размышления. Необходимо задать вопрос: чего я боюсь и от чего пытаюсь убежать с помощью привязанности? Как только это будет выяснено и тем самым освобождено, появится истинное прибежище.
Следует различать:
- Путь практики не является психологией или анализом ума.
- Это не "работа с тенью", не "исцеление травм" и не интеграция "частей", отвергнутых иным образом.
- Путь - это не "возвращение к себе".
- Путь - это не ритуал, он не воображаемый.
- Это не просто упражнение на выносливость
- Это не интеллектуальная деятельность, и он не основан на вере.
Те, кто целеустремленны и решительны, познают Путь и Плод сами.
- Путь практики не является психологией или анализом ума.
- Это не "работа с тенью", не "исцеление травм" и не интеграция "частей", отвергнутых иным образом.
- Путь - это не "возвращение к себе".
- Путь - это не ритуал, он не воображаемый.
- Это не просто упражнение на выносливость
- Это не интеллектуальная деятельность, и он не основан на вере.
Те, кто целеустремленны и решительны, познают Путь и Плод сами.
Прибежище
Буддийский Путь практики вкратце
Этот мир полон умных людей. В наши дни нередко люди имеют до нескольких ученых степеней и дипломов. Однако уровень депрессий, маний и самоубийств высок как никогда.
Это происходит потому, что интеллект, вбитый в нас в ходе школьного обучения, основанный на уровне IQ и получении высших оценок, не эквивалентен мудрости. В основе этого типа интеллекта лежат конкуренция, желание выполнить требование другого и страх.
Интеллект и Мудрость
Давайте разделим эти понятия:
- Соревновательность, присущая современной системе образования, - то же самое, что соперничество между детьми в семье, в основе которого, как мы знаем из психоаналитической теории, лежат агрессивность и собственничество. Это Воображаемый уровень человеческой психики, имеющий отношение к идеальному эго и ложному чувству подлинности. Для того чтобы сформировать привязанность к этим идеалам, люди мобилизуют свои когнитивные ресурсы, чтобы перехитрить других и вырваться вперед.
- Желание выполнить требование другого присуще невротической структуре, поскольку эго-идеал всегда находится в напряжении по отношению к суперэго. Поэтому требования, предъявляемые к нам Большим Другим - культурой, обществом, ценностями и стремлениями, основанными на сохранении и укреплении ложного чувства подлинности, - рассматриваются невротиками как обязательные для выполнения. Если они не выполняются, субъект становится отверженным или выпадает из социальной страты, которая его воспитала.
- Именно страх выпасть, потерять все: статус, богатство, будущее и, прежде всего, чувство собственного ''я'' - именно то ложное, но воспринимаемое как столь важное чувство подлинности и цельности, которое почти каждый человек бережно хранит как свое сокровенное сокровище. Даже если человек восстает против требований Большого Другого и уходит на заработки в качестве путешественника, художника, вольного торговца или еще кого-нибудь, он все равно функционирует под эгидой этого требования, только via negativa.
Несмотря на это, интеллект, основанный на вышеупомянутых фундаментах, движимый страхом, гневом и конформизмом, является очень ненадежным компасом, по которому можно направлять свою жизнь. Как только любой из основополагающих камней, формирующих идеал, который субъект пытается воплотить, выбивается из-под ног в результате потери, недостижения, предательства или травмы, вся конструкция хлюпает и рушится, причиняя субъекту муки, страдания и неизбежно заставляя его признать внутреннюю нецелостность своих мотивов.
В отличие от интеллекта, мудрость опирается на совершенно иные основы. Этими основами являются щедрость, нравственность, доброта, спокойствие и правильная концентрация, дающая человеку доступ к единой первозданной энергии, исходящей из Источника.
Вместо собственничества человек практикует щедрость и отдает все, что может, чтобы помочь другим. Человек не переступает через людей, чтобы получить желаемое только из-за сильной тяги, но вместо этого придерживается моральных добродетелей таких как непричинение вреда, внимание и забота о благополучии других. Вместо того чтобы смотреть на других как на конкурентов через призму гнева, человек смягчает взгляд добротой и состраданием, видя, как все и каждый борются и стремятся из-за невежества, жажды и заблуждений. Но при этом человек не раздражается на пути мира и практикует безмятежность, рожденную проницательностью.
Человек собирает, консолидирует и успокаивает свою энергию, чтобы проникнуть к поглощению ума своим объектом в процессе медитации, так что завеса заблуждения и ложного самоощущения временно спадает и человек может видеть ясно. Прикоснувшись таким образом к однонаправленной ясности, человек созерцает природу этого тела, состоящего из четырех элементов, подверженного болезням, старению и смерти, и развивает в себе правильное, не страдальческое, но благородное бесстрастие. Увидев тело таким, какое оно есть, человек уничтожает первопричину собственничества и предотвращает дальнейшее возникновение “праведного” гнева. Продолжая созерцать самоощущение в ментальных агрегатах, человек разрушает отождествление с памятью, концепциями и восприятиями как самостью, тем самым благополучно теряя ранее лелеемое чувство подлинности. Сделав это, человек пробуждается к ясному видению того, что есть - Випассана Дхамма.
В этом и заключается разница между механизмами мирского интеллекта и трансцендентной мудрости. Мудрость достигается не с помощью интеллекта. Именно с помощью мудрости достигается мудрость, тем самым исправляя ошибку интеллекта.
Пусть все существа возвысятся и разовьют мудрость!
- Соревновательность, присущая современной системе образования, - то же самое, что соперничество между детьми в семье, в основе которого, как мы знаем из психоаналитической теории, лежат агрессивность и собственничество. Это Воображаемый уровень человеческой психики, имеющий отношение к идеальному эго и ложному чувству подлинности. Для того чтобы сформировать привязанность к этим идеалам, люди мобилизуют свои когнитивные ресурсы, чтобы перехитрить других и вырваться вперед.
- Желание выполнить требование другого присуще невротической структуре, поскольку эго-идеал всегда находится в напряжении по отношению к суперэго. Поэтому требования, предъявляемые к нам Большим Другим - культурой, обществом, ценностями и стремлениями, основанными на сохранении и укреплении ложного чувства подлинности, - рассматриваются невротиками как обязательные для выполнения. Если они не выполняются, субъект становится отверженным или выпадает из социальной страты, которая его воспитала.
- Именно страх выпасть, потерять все: статус, богатство, будущее и, прежде всего, чувство собственного ''я'' - именно то ложное, но воспринимаемое как столь важное чувство подлинности и цельности, которое почти каждый человек бережно хранит как свое сокровенное сокровище. Даже если человек восстает против требований Большого Другого и уходит на заработки в качестве путешественника, художника, вольного торговца или еще кого-нибудь, он все равно функционирует под эгидой этого требования, только via negativa.
Несмотря на это, интеллект, основанный на вышеупомянутых фундаментах, движимый страхом, гневом и конформизмом, является очень ненадежным компасом, по которому можно направлять свою жизнь. Как только любой из основополагающих камней, формирующих идеал, который субъект пытается воплотить, выбивается из-под ног в результате потери, недостижения, предательства или травмы, вся конструкция хлюпает и рушится, причиняя субъекту муки, страдания и неизбежно заставляя его признать внутреннюю нецелостность своих мотивов.
В отличие от интеллекта, мудрость опирается на совершенно иные основы. Этими основами являются щедрость, нравственность, доброта, спокойствие и правильная концентрация, дающая человеку доступ к единой первозданной энергии, исходящей из Источника.
Вместо собственничества человек практикует щедрость и отдает все, что может, чтобы помочь другим. Человек не переступает через людей, чтобы получить желаемое только из-за сильной тяги, но вместо этого придерживается моральных добродетелей таких как непричинение вреда, внимание и забота о благополучии других. Вместо того чтобы смотреть на других как на конкурентов через призму гнева, человек смягчает взгляд добротой и состраданием, видя, как все и каждый борются и стремятся из-за невежества, жажды и заблуждений. Но при этом человек не раздражается на пути мира и практикует безмятежность, рожденную проницательностью.
Человек собирает, консолидирует и успокаивает свою энергию, чтобы проникнуть к поглощению ума своим объектом в процессе медитации, так что завеса заблуждения и ложного самоощущения временно спадает и человек может видеть ясно. Прикоснувшись таким образом к однонаправленной ясности, человек созерцает природу этого тела, состоящего из четырех элементов, подверженного болезням, старению и смерти, и развивает в себе правильное, не страдальческое, но благородное бесстрастие. Увидев тело таким, какое оно есть, человек уничтожает первопричину собственничества и предотвращает дальнейшее возникновение “праведного” гнева. Продолжая созерцать самоощущение в ментальных агрегатах, человек разрушает отождествление с памятью, концепциями и восприятиями как самостью, тем самым благополучно теряя ранее лелеемое чувство подлинности. Сделав это, человек пробуждается к ясному видению того, что есть - Випассана Дхамма.
В этом и заключается разница между механизмами мирского интеллекта и трансцендентной мудрости. Мудрость достигается не с помощью интеллекта. Именно с помощью мудрости достигается мудрость, тем самым исправляя ошибку интеллекта.
Пусть все существа возвысятся и разовьют мудрость!
Правильное Прощение
В практике прощения есть как минимум три аспекта:
- дарение
- отпускание
- принятие
Но над ними возвышается правильное понимание причин обидных и неумелых действий.
Давайте рассмотрим все три аспекта и перейдем к четвертому.
Дарование прощения - это один из аспектов практики щедрости, когда человек дает, не ожидая ничего взамен. На самом деле, человек прекрасно понимает, что в ответ может получить упреки, уныние и оскорбления. Тем не менее, человек отдает. Прощение - это когда мы ясно видим, что кто-то причинил нам боль, и проявляем щедрость по отношению к этому человеку, накладывая на его действия свое прощение. Распространенной ошибкой является попытка простить обидное действие как таковое, как будто это действие было нормальным. Это упражнение в самообмане, ведь если кому-то причинили зло, то это так и есть: пусть соответствующая камма достанется тому, кто это сделал. Однако можно проявить великодушие, несмотря на проступок другого, и дать ему прощение.
Отпускание относится к отречению и делается из перспективы, что все, что было сделано, не стоит привязанности через обиду или злобу. В этом случае мы отпускаем влияние, которое эти эмоции оказывают на нас. Мы отказываемся от стремления к мести и праведности. Мы отказываемся от необходимости действовать в соответствии с результатами обиды, которые застряли в нашем теле в виде напряжения. Этот аспект требует определенной мудрости, поскольку нужно уметь видеть общую картину, в которой недоброкачественные действия других людей имеют наименьшее значение. Исходя из этого, можно отпустить ситуацию.
Принятие имеет схожий механизм с отпусканием, но вместо того, чтобы отказываться от последствий обиды, мы принимаем их. Как следствие, мы принимаем и то, что произошло во внешнем мире. Принятие требует еще большей степени правильного понимания причинности, чем отпускание, так что давайте рассмотрим это.
Как правило, все неправомерные действия проистекают из неведения, которое приводит к страданиям, вызывая в сердце живого существа обиды и злобу. Это страдание, когда оно не переработано и не осознано, просто находится на заднем плане человеческих мотивов. Оно порождает эгоцентризм и эгоизм, которые дают право переступать через другого человека, ставя себя на первое место, не заботясь о благополучии других. Как гласит старая поговорка: обиженные люди обижают других людей: hurt (adjective) people hurt (verb) people.
Именно увидев достаточно глубоко механизмы неведения, вызывающие привязанность, эгоизм, травмы и обиды в нас самих, мы можем экстраполировать и увидеть, как это происходит с другими. Мы можем увидеть, что мотивация других искажена той же болезнью внутренней обиды, страхом потери себя и гневным упорством в получении желаемого. Увидев это, мы можем прийти к единственно правильному выводу: все существа заслуживают сострадания.
В самом деле, просто грандиозно, в какой степени сострадания нуждается этот мир, чтобы преодолеть чувство покинутости, страха, соперничества, злобы и слабости, которые вызваны невежеством, угнетающим наши способности к познанию с незапамятных времен.
Такая перспектива благоприятствует принятию. Ведь если мы правильно поняли причину и породили в своем сердце сострадание, оно преодолевает чувства обиды и гнева, которые сковывают наше тело, не оставляя в нем ничего для прощения. Если мы сможем принять недостатки и обидные поступки других людей, а также свои недостатки через эту линзу правильного понимания, мы сможем прикоснуться к тому, что называется "внешним ободом" Божественного.
Годы неумолимо проходят. Скоро мы превратимся в кости.
В этом новом году пусть все существа расширят свою способность к щедрости, отпусканию, принятию и мудрости!
Пусть все существа будут здоровы повсюду!
- дарение
- отпускание
- принятие
Но над ними возвышается правильное понимание причин обидных и неумелых действий.
Давайте рассмотрим все три аспекта и перейдем к четвертому.
Дарование прощения - это один из аспектов практики щедрости, когда человек дает, не ожидая ничего взамен. На самом деле, человек прекрасно понимает, что в ответ может получить упреки, уныние и оскорбления. Тем не менее, человек отдает. Прощение - это когда мы ясно видим, что кто-то причинил нам боль, и проявляем щедрость по отношению к этому человеку, накладывая на его действия свое прощение. Распространенной ошибкой является попытка простить обидное действие как таковое, как будто это действие было нормальным. Это упражнение в самообмане, ведь если кому-то причинили зло, то это так и есть: пусть соответствующая камма достанется тому, кто это сделал. Однако можно проявить великодушие, несмотря на проступок другого, и дать ему прощение.
Отпускание относится к отречению и делается из перспективы, что все, что было сделано, не стоит привязанности через обиду или злобу. В этом случае мы отпускаем влияние, которое эти эмоции оказывают на нас. Мы отказываемся от стремления к мести и праведности. Мы отказываемся от необходимости действовать в соответствии с результатами обиды, которые застряли в нашем теле в виде напряжения. Этот аспект требует определенной мудрости, поскольку нужно уметь видеть общую картину, в которой недоброкачественные действия других людей имеют наименьшее значение. Исходя из этого, можно отпустить ситуацию.
Принятие имеет схожий механизм с отпусканием, но вместо того, чтобы отказываться от последствий обиды, мы принимаем их. Как следствие, мы принимаем и то, что произошло во внешнем мире. Принятие требует еще большей степени правильного понимания причинности, чем отпускание, так что давайте рассмотрим это.
Как правило, все неправомерные действия проистекают из неведения, которое приводит к страданиям, вызывая в сердце живого существа обиды и злобу. Это страдание, когда оно не переработано и не осознано, просто находится на заднем плане человеческих мотивов. Оно порождает эгоцентризм и эгоизм, которые дают право переступать через другого человека, ставя себя на первое место, не заботясь о благополучии других. Как гласит старая поговорка: обиженные люди обижают других людей: hurt (adjective) people hurt (verb) people.
Именно увидев достаточно глубоко механизмы неведения, вызывающие привязанность, эгоизм, травмы и обиды в нас самих, мы можем экстраполировать и увидеть, как это происходит с другими. Мы можем увидеть, что мотивация других искажена той же болезнью внутренней обиды, страхом потери себя и гневным упорством в получении желаемого. Увидев это, мы можем прийти к единственно правильному выводу: все существа заслуживают сострадания.
В самом деле, просто грандиозно, в какой степени сострадания нуждается этот мир, чтобы преодолеть чувство покинутости, страха, соперничества, злобы и слабости, которые вызваны невежеством, угнетающим наши способности к познанию с незапамятных времен.
Такая перспектива благоприятствует принятию. Ведь если мы правильно поняли причину и породили в своем сердце сострадание, оно преодолевает чувства обиды и гнева, которые сковывают наше тело, не оставляя в нем ничего для прощения. Если мы сможем принять недостатки и обидные поступки других людей, а также свои недостатки через эту линзу правильного понимания, мы сможем прикоснуться к тому, что называется "внешним ободом" Божественного.
Годы неумолимо проходят. Скоро мы превратимся в кости.
В этом новом году пусть все существа расширят свою способность к щедрости, отпусканию, принятию и мудрости!
Пусть все существа будут здоровы повсюду!
Еще один год подходит к концу (написано в канун нового года). Что мы сделали? Что было сделано с нами?
Если то, что мы сделали, было умелым, самое время отпраздновать это и признать себя. Если то, что мы сделали, не было искусным, но причинило вред, самое время принять решение о том, как это исправить. Как правило, эти два варианта смешиваются, поэтому мы должны отделить один от другого и поразмыслить над каждым из них.
Если то, что с нами сделали, было сделано для нашего благополучия и роста, самое время поблагодарить. Если же то, что было сделано, было несправедливым и обидным, пришло время быть щедрым в прощении и проницательным, чтобы увидеть корни плохого.
Будда, обращаясь к аскету Амагандхе, который упрекнул его в том, что он "питается падалью" (подразумевая под падалью употребление мяса или рыбы), выделяет следующие группы “падали":
- уничтожение жизни
- избиение, нанесение увечий, связывание существ
- мошенничество: возбудив в другом ожидание, человек не исполняет его
- обман
- изучение бесполезных предметов
- преследование чужих жен
Это - падаль, но не поедание мяса, которое безвинно, если человек не видел, не слышал и не подозревал, что животное было убито специально для него.
Люди, неудержимые в чувственных удовольствиях
- жадные до вкусов
- смешавшиеся с нечистотой (неправильно добывающие средства к существованию, чтобы поддерживать их жадность к вкусам)
- носители нигилистических взглядов
- наделенные искаженными телесными действиями
- упрямые: ухватившись за свои взгляды, они держатся за них и отказываются от них с трудом
Это падаль, но не поедание мяса.
Люди, которые грубы:
- те, кто не получает удовольствия и посвящает себя самоистязанию
- кровосмесители
- предатели друзей
- жестокосердные: лишенные сострадания, желающие зла существам
- высокомерные
- скупые: лишенные щедрости
- не дающие никому, а только берущие.
Это падаль, но не поедание мяса
- гнев
- тщеславие
- упрямство
- непокорность: противодействие тому, что методично объясняется в соответствии с Дхаммой
- лицемерие
- зависть
- хвастовство
- надменность: самовозвеличивание и чувство превосходства над другими
- близость с плохими людьми
Это падаль, но не поедание мяса
Люди, которые плохо себя ведут:
- неплательщики долгов
- клеветники
- нечестные в делах своих, развратники
- мерзкие люди, совершающие нечестивые поступки.
Это падаль, но не поедание мяса.
Люди, бесконтрольно относящиеся к живым существам:
- те, кто крадет у других, желая причинить им вред
- те, кто захватывает других существ
- безнравственные и жестокие из-за своих порочных и кровавых поступков
- суровые и неуважительные
Это - падаль, но не поедание мяса.
Те нарушители (предписаний), которые скупы и враждебны по отношению к другим из-за жадности, ненависти и не видят в этом опасности из-за заблуждения.
Это падаль, но не поедание мяса.
Будда объясняет, что падаль - это то, что раздуто пороками и имеет дурной запах из-за злодеяний.
Далее Будда объясняет, что аскет Амагандха не сможет очиститься, не употребляя в пищу рыбу и мясо, точно так же, как он не сможет очиститься,
- занимаясь аскезами
- исполняя священные гимны (Веды)
- совершая подношения
- совершая жертвоприношения и сезонные обряды.
Ни одно из этих действий не очистит смертного, который не преодолел сомнения ни путем очищения порока, ни путем очищения существования.
Затем Будда объясняет путь правильного очищения:
- человек охраняет двери чувств, ясно зная шесть органов чувств и то, что приходит через них, как полностью известное
- человек тверд в Дхамме Четырех Благородных Истин (вошедший в поток)
- тот, кто радуется честности и мягкости через уменьшение вожделения и ненависти (тот кто однажды вернется)
- тот, кто преодолел узы вожделения и гнева, причины телесной скрюченности и умственной жесткости (тот кто не вернется)
- тот, кто избавился от всех страданий и не запятнан виденным и слышанным (арахант - просветленный).
Люди, неудержимые в чувственных удовольствиях
- жадные до вкусов
- смешавшиеся с нечистотой (неправильно добывающие средства к существованию, чтобы поддерживать их жадность к вкусам)
- носители нигилистических взглядов
- наделенные искаженными телесными действиями
- упрямые: ухватившись за свои взгляды, они держатся за них и отказываются от них с трудом
Это падаль, но не поедание мяса.
Люди, которые грубы:
- те, кто не получает удовольствия и посвящает себя самоистязанию
- кровосмесители
- предатели друзей
- жестокосердные: лишенные сострадания, желающие зла существам
- высокомерные
- скупые: лишенные щедрости
- не дающие никому, а только берущие.
Это падаль, но не поедание мяса
- гнев
- тщеславие
- упрямство
- непокорность: противодействие тому, что методично объясняется в соответствии с Дхаммой
- лицемерие
- зависть
- хвастовство
- надменность: самовозвеличивание и чувство превосходства над другими
- близость с плохими людьми
Это падаль, но не поедание мяса
Люди, которые плохо себя ведут:
- неплательщики долгов
- клеветники
- нечестные в делах своих, развратники
- мерзкие люди, совершающие нечестивые поступки.
Это падаль, но не поедание мяса.
Люди, бесконтрольно относящиеся к живым существам:
- те, кто крадет у других, желая причинить им вред
- те, кто захватывает других существ
- безнравственные и жестокие из-за своих порочных и кровавых поступков
- суровые и неуважительные
Это - падаль, но не поедание мяса.
Те нарушители (предписаний), которые скупы и враждебны по отношению к другим из-за жадности, ненависти и не видят в этом опасности из-за заблуждения.
Это падаль, но не поедание мяса.
Будда объясняет, что падаль - это то, что раздуто пороками и имеет дурной запах из-за злодеяний.
Далее Будда объясняет, что аскет Амагандха не сможет очиститься, не употребляя в пищу рыбу и мясо, точно так же, как он не сможет очиститься,
- занимаясь аскезами
- исполняя священные гимны (Веды)
- совершая подношения
- совершая жертвоприношения и сезонные обряды.
Ни одно из этих действий не очистит смертного, который не преодолел сомнения ни путем очищения порока, ни путем очищения существования.
Затем Будда объясняет путь правильного очищения:
- человек охраняет двери чувств, ясно зная шесть органов чувств и то, что приходит через них, как полностью известное
- человек тверд в Дхамме Четырех Благородных Истин (вошедший в поток)
- тот, кто радуется честности и мягкости через уменьшение вожделения и ненависти (тот кто однажды вернется)
- тот, кто преодолел узы вожделения и гнева, причины телесной скрюченности и умственной жесткости (тот кто не вернется)
- тот, кто избавился от всех страданий и не запятнан виденным и слышанным (арахант - просветленный).
О Поедании Мяса